После Нуля
Шрифт:
– Бомба там что ли?
– решил пошутить Лёха.
Я присел на корточки, поднял крышку и поджёг бумажный лист, подсвечивая содержимое.
– Хуже, Лёха, хуже.
– Что может быть хуже бомбы?
– Поинтересовался он и, подойдя ближе, заглянул внутрь...
Глава 11
– Это как... зачем это... кто... ну это же пиздец...
– только и смог выдавить из себя Лёха, заглянув внутрь коробки.
– А ты говоришь бомба.
– вставая сказал я.
– В "крёстном отце", несговорчивому
– начал Кривой.
– А тебе голову девочки подбросили. Рыжий, сука, порву тварь!
– В очередь встань. Я первый буду.
– ответил я ему.
– Дай, Юрка, сигарету?
– Ты же бросил?
– Бросишь тут. Эта же та самая? Которую мы с её мамашей подкормили?
– глядя в сторону коробки, спросил я Кривого.
– Она. Что делать будем?
– Сейчас или вообще?
– уточнил я у Кривого, выпуская ядовитый дым.
– Вообще.
– Найдём его лагерь или базу... Найдём ту ебаную дыру, где эта тварь живет и убъем их всех.
– Идите сюда, тут во рту записка.
– окликнул нас Острый.
– Размазалось маленько, но прочитать можно.
"Я знаю, где ты живёшь. Приползи ко мне на коленях и проси пощады или я разложу головы твоих близких по таким же ящикам. P.S. Не переживай, ящиков у меня много".
– И с зубами у неё что-то.
– добавил Лёха.
Кривой внимательно осмотрел подброшенную нам голову девочки.
– Ей все зубы переломали, не вырывали, а именно ломали, клешнями или пассатижами. Ебаные садисты.
– выдал Кривой своё патологоанатомическое заключение.
Было видно, что внутри его бушует буря эмоций. Увиденное, разбудило в нём, спрятанное в глубине души, воспоминание о трагедии, случившейся с дочерью. Та маска, жестокого и чёрствого человека, которым он был или пытался казаться, спала с него и по лицу Юрки покатились слёзы.
– Юра.
– обратился я к нему.
– Я уступаю тебе очередь. Рыжий твой!
В эту ночь мало кто смог уснуть. Беспокойство, не ясность ситуации, злость, страх, ненависть... и ещё масса эмоций овладела жителями нашего анклава. Те, кто не знал смысла этого послания - мучились в догадках и пытались понять, чем это может им грозить. Те, кто знал - думали о том, чем закончится это противостояние, переживали за близких, которых, возможно, придётся оставить дома, а самим идти на войну. Война? Да, война. То, что произойдет, будет именно войной. Малочисленной, с всего парой десятков погибших, но это будет войной. Первой в истории нашего поселения. И именно от её исхода будет зависит наше будущее, будущее поселения, её жителей и моё будущее. Именно на этой войне я должен проявить себя, как человек, за которым можно идти, идти и не бояться, что твоей семье, оставшейся дома, смеет угрожать, какая-то рыжая тварь, как человек, в поход с которым ушёл твой муж или сын, и ты, сидя дома, будешь уверена, что он обязательно вернётся. И если, даже, он вернётся мертвым, то только героем, внесённым в ворота на щите!
– Велес, я за тебя отомстил.
Я вышел из дома и увидел разговаривающих парней.
– Кому отомстил? Как?
– не поняв его, спросил Велес.
– Родственничку твоему, бывшему.
– Улыбнувшись, пояснил Юрка.
– Я же просил вас, просил!
– неожиданно для всех нас, Велес не оценил наше деяние.
– Ты что завёлся-то?
– спросил его Острый.
– Не ваше это дело! Ясно вам! Я вас просил не лезть! Просил?!
– Велес перешёл на крик.
– Зачем тогда? Зачем вы это сделали? А?
– Я не понимаю тебя, ты сам его наказать хотел? Так еще двое остались, да и этот, возможно, живой ещё.
– Сказал ему я, совсем не понимая его возмущений.
– Простил я их, простил! Ясно вам!
– продолжал орать тот.
– Хотя нет, не понять вам это! Вам же нравится убивать! Вы же кайфуете от этого: от крови на ваших руках, от всей этой жестокости, от смертей!
Мы не понимали, что происходит. Что случилось со спокойным и всегда уравновешенным Велесом. Лично я, всего один раз видел его кричащим: Какой-то молодой мудак, недооценив свои силы, не смог удержать на поводке собаку, бойцовской породы. Она кинулась на девушку, которая гуляла со своим малышом, спокойно спящим в коляске. Велесу пришлось тогда убить пса, о чём он всегда искренне сожалел. Именно тогда я единственный раз, видел его кричащим.
– Вы убийцы! Нелюди вы! Бессердечные монстры! Ненавижу вас!
– продолжал кричать Велес.
– Это из-за вас эту девочку убили! Из-за вас!
Он, по очереди, указал на нас пальцем.
– Вы повинны в её смерти, вы!
– теперь он смотрел только на меня.
– Ты! Ты, Кузнец, ты за всё в ответе. Сколько тебе ещё надо крови, сколько? Мало тебе, да? Так подойди, я тебе ещё дам.
После этих слов, он медленно достал свой нож. И вытянул руку в мою сторону, указывая на меня клинком.
– Я остановлю вас, я вас всех убью! – произнёс он.
Глаза начали искать подходящее оружие. Нет, мой нож, конечно же, был при мне, и я мог им воспользоваться, но он мне бы не нужен. Я искал то, чем можно обезоружить Велеса, копьё, палку, дрын...
Хакас, видимо думал так же, схватил лопату, с помощью которой мы рыли яму для колодца, и попытался выбить нож. Велес заметил удар и отпрыгнул в сторону, попытался сделать контрвыпад в сторону Хакаса, но того уже прикрывал Кривой, которому, видимо, было похуй на Велеса, поэтому он шёл на него, держа в руках свои изогнутые клинки.
Полукругом, мы медленно шли на Велеса. Я, Хакас, Юрка и Буран, прибежавший на крик. Велес пятился назад, ожидая нашей атаки. Пятился он в угол. Угол гостевого домика и прилегающего к нему забору. Забору, в котором, по трагической случайности располагается дверь в огород, из которой, в этот злосчастный момент и вышел Пётр, шедший из уличного туалета.
Открывающаяся дверь толкнула Велеса в спину. Он резко повернулся. В этот момент, Хакас, резко замахнувшись, обрушил всю мощь шансового инструмента, на голову Велеса.