После полуночи
Шрифт:
– Все нормально, - сказала я ему.
Улыбнувшись, он опустил голову и продолжил перерезать веревки.
Ему удалось закончить все, не нанеся мне больше ран.
– Ну как? - cпросил он, когда дело было сделано.
– Отлично. Спасибо. Только вот затекло все так, что мне непросто будет пошевелиться.
Он нежно обнял мои ноги и пересел на край кровати. Положив их к себе на колени, он принялся массировать их обеими руками.
– Скажи, когда станет немного легче, - произнес
– Договорились. Спасибо.
– Кстати, думаю, что не стоит нам сегодня ехать в Калвер Сити.
– Ты не хочешь?
– Да ну… Что, они не смогут подождать на один день дольше?
– Я не хочу, чтобы это откладывалось из-за меня…
– О, даже не беспокойся на этот счет.
– Ага, а если бы меня сейчас не было здесь?
Он пожал плечами:
– Не знаю, как бы тогда все обернулось. Но ты же здесь…
– Слушай, если мы все-таки соберемся поехать в Калвер Сити, как нам лучше сейчас поступить?
– Ну, скажи, например, что ты сейчас хочешь?
– Я хочу обещанные пять тысяч.
– Что ж, тогда я хочу услышать твою историю, - ухмыльнулся он.
– Ну ладно, - сказала я и попыталась выдавить из себя улыбку.
По собственным ощущениям, мне это не удалось.
– Что-то не так? - cпросил Мерфи.
Да, что-то точно было не так.
Я понимала, что чувствую к нему что-то особое… Что-то, что не испытывала раньше ни к одному парню.
Я что, влюбилась?
Интересно, испытывает ли он взаимное чувство?
А если я расскажу ему свою историю? Наверняка, этим я все испорчу.
Я имею в виду, что когда он узнает всю правду, то я смогу просто резко упасть в его глазах. Возможно, даже вызову отвращение. А как, по-вашему, он должен отреагировать на мой рассказ о том, как я разрубила на куски Тони? Или о том, как я поступила с Джуди?
Нет, я никак не могла рассказать ему правду!
Мы продолжали смотреть друг на друга.
– С тобой все в порядке?
– Да, просто… Немного болит голова. У тебя случайно не найдется таблетки аспирина или чего-нибудь подобного?
– Конечно. Подожди секунду, сейчас принесу.
Он нежно скользнул рукой по моему бедру, после чего поднялся с колен.
– Что ты больше предпочитаешь: "экседрин", "тайленол" или "бафферин"? - cпросил он.
– А что лучше всего действует при головной боли?
– Не знаю, на каждого все действует по-своему…
– Ладно, давай тогда "экседрин".
Кивнув, он отошел на несколько шагов от кровати и присел, чтобы поднять плавки.
– Ты одеваешься?
– У тебя же болит голова.
–
– Мне следует воспринимать это, как намек? - cпросил он и я заметила, что выглядит он растеряно.
– Ну, я, в общем-то, не пыталась ни на что намекнуть, но если тебе так хочется, то иди и одевайся…
– Ну… - oн пожал плечами и улыбнулся, - может быть для начала мы должны разобраться с твоей головной болью?
– Может быть и так.
Он натянул плавки и, не надевая футболки, вышел из спальни.
Я засунула руку под спину и схватила кассету. Засунув ее в рот, я встала с кровати и подняла с пола свою юбку. Направляясь к двери, я обернула ее вокруг талии и застегнула кнопки. Затем я вытащила изо рта кассету, и, сжав ее в правой руке, вышла из спальни.
Никаких признаков Мерфи.
В телевизоре раздавался мужской голос, рассказывающий что-то о Поле Джонсе.
Из ванной я услышала звук бегущей воды.
Быстрым шагом я пересекла гостиную и направилась к своей сумочке, лежащей на конце дивана. Взяв сумочку в руки, я открыла ее.
Мне всего лишь надо было положить туда кассету.
Но я уставилась на то, что лежало в ней: губная помада, какие-то тряпочки, пара тампонов, очки и так далее.
Плюс две связки ключей. Мои и Джуди.
И блокнот с адресом Тони.
И мой кошелек.
Кошелек!
А в нем водительские права!
С фотографией!
И настоящим именем!
И адресом!
– О, Иисусе, - пробормотала я.
Дрожащими руками, я зарыла кассету где-то в глубине сумочки.
Как же отвратительно я себя чувствовала…
А если Мерфи все видел?
Он же был один здесь, в гостиной… Перед тем, как пойти в банк, и потом, когда вернулся оттуда.
Интересно, заглядывал ли он в мою сумочку?
Может быть, он включил телевизор именно для того, чтобы заглушить посторонние звуки, когда копался в ней?
Хотя нет, вроде бы тогда он был занят снятием одежды…
И наверняка, тогда его мысли были вовсе не о сумочке…
Его голубые джинсы лежали на другом конце дивана. А ботинки с носками валялись рядом на полу.
– О, ты уже вышла, - услышала я сзади его голос.
– Тоже, вот, одеваюсь, - сказала я, обернувшись к нему.
– Отлично, - сказал он, посмотрев на мою грудь, но тут же отвел глаза к лицу.
– Просто, я подумала, что, возможно, у меня в сумочке завалялась жевательная резинка… Но ее там, кажется нет…
– Боюсь тебя огорчить, но и у меня нет жевательной резинки, - в одной руке он держал стакан воды, а в другой пилюлю "экседрина". - Но я могу раздобыть ее. Какую ты предпочитаешь? - cпросил он.