После потопа
Шрифт:
"Я пришлю тебе еще один взвод из Рыбаково — полный штат, двадцать восемь человек, — и пригоню все наши бэтээры…"
"А сами с чем останетесь?"
"Вот об этом я и приехал поговорить" — серьезно сказал Виктор. — "Мы вооружили всех, кому исполнилось четырнадцать лет. Готовим полевые фортификации. Но этого мало. Нужно тяжелое вооружение. Нужно добыть противотанковые средства — а вдруг и правда у бандитов есть бронемашины? Нужны еще боеприпасы. Нужны каски и бронежилеты. Да и продовольствия не так уж и много…" — перечислял Калашников. — "Здесь тоже надо создать взводные опорные пункты за пределами казарм, чтобы не быть запертыми тут в случае серьезного боя. Боевое охранение надо отодвинуть
"Так это почти к самому Городу!" — возразил Сухоцкий.
"Ну, к самому Городу, пожалуй, не надо…" — согласился Виктор. — "А вот организовать разведку, разузнать, где окопался этот самый Комендант, и какие у него силы, не мешало бы".
Когда Калашников стал обговаривать с членами совета Коммуны переброску дополнительного взвода в Зеленодольск, он неожиданно натолкнулся на возражения.
"Нам и так не хватает времени на сельхозработы!" — горячилась Елизавета Ахметовна. — "Только что мобилизация седьмых и восьмых классов отняла у нас 472 человеко-часа в день на военную подготовку. А ведь обязательная военная подготовка и дежурства старшеклассников уже забрали примерно столько же. Нет, даже больше! Ведь один взвод постоянно торчит в Зеленодольске и вообще ни в каких хозяйственных работах не участвует!"
"Взвод в Зеленодольске не торчит, как вы изволите выражаться. Две недели не прошло, как они в бою с бандитами потеряли шесть человек. Да еще раненые. Там их осталось-то всего 21 боец. А ну, как снова банда?" — от волнения переходя с Лизой на "вы", вскинулся Виктор.
"Кто у нас за экономику отвечает? Ты или я?" — не сдавалась Лиза. — "Конечно, от бандитов защита нужна, кто же спорит. Но ты сам посчитай: на сады и огороды люди нужны каждый день. На свиноферму и молочную ферму — тоже. На сбор грибов и ягод — опять людей дай. На устройство и обслуживание грибоварки — тоже. Затем на разборку и сортировку того, что притаскивают выездные команды — не меньше десяти человек на полный день требуется. А еще ремонтные мастерские. А еще бригада плотников. А еще рыболовецкая бригада. А ремонт водопровода? А заготовка кормов?.." — она в сердцах махнула рукой.
"Все так, все так!" — согласно закивал головой Калашников. — "Но сколько точно нужно человеко-часов на каждое из этих дел?"
"Кто у нас за экономику отвечает? Я или ты?" — повторила вой вопрос Елизавета Ахметовна. — "Вот и занялся бы точным учетом рабочего времени".
"И займусь!" — ответил Виктор. — "Все учтем. Ничего не поделаешь, придется все точно учесть и все, без чего можно обойтись — безжалостно урезать. Ведь если не дадим достаточно сил против бандитов, все наши дела прахом пойдут!"
Так в Рыбаковской Коммуне было положено начало учету рабочего времени и учету распределения людей по различным видам работ.
Совет Коммуны дал согласие на посылку подкреплений в Зеленодольск только тогда, когда Калашников представил точные расчеты распределения рабочего времени Коммуны. Кроме того, Совет обязал его навести порядок в учете материальных ресурсов. Все они были разделены на два фонда: внутренний и обменный. Последний предназначался в основном для снабжения окрестных фермеров в обмен на продовольствие. Оба этих фонда, в свою очередь, были поделены на три части — производственную, потребительскую и военную. Внутренний потребительский фонд, как это уже было решено ранее, делился на базовый и премиальный.
Лишь справившись с этими поручениями, Калашников смог сформировать взвод (но неполный — он получил всего 22 человека вместо 28) для поддержки Зеленодольского гарнизона.
Через два дня, когда Виктор прибыл в Зеленодольск с четырьмя БТР-80 и взводом старшеклассников, Юрий сдал ему
Виктор, не откладывая, занялся организацией наблюдательных постов в радиусе 10–15 километров от Зеленодольска по линии Комсомольский курорт — Ярославское — Колосовец — Ольховка — берег залива. Был введен порядок, согласно которому в гарнизоне круглосуточно дежурила тревожная группа, находившаяся в одном из БТР в полном снаряжении. Остальные весь день были заняты рытьем окопов и ходов сообщения.
В это время Юрий с небольшой группой ребят продолжал интенсивные поиски дополнительного тяжелого вооружения. Заодно подбирались боеприпасы в местах боев, собиралось стрелковое оружие — не только наше, но и иностранное. В брошенных поселках перерывались дома в поисках продовольствия. Но тяжелого вооружения не было. Точнее, его было сколько угодно — танки, самоходки, буксируемая артиллерия, боевые машины пехоты, даже самолеты и вертолеты. Но все это — в виде разбитого, сожженного и искореженного металлолома.
Лишь к концу июля группе Сухоцкого повезло. Пробираясь в своих отчаянных поисках все дальше на восток, они натолкнулись на танкоремонтную базу. Видно по всему, она попала под удар химического оружия. Ни воронок, ни сожженных машин. Только разложившиеся трупы, на уцелевшей одежде которых не было следов огнестрельных ранений.
Исправных танков там не нашлось, — только подбитые и полуразобранные броневые чудища. Зато нашлись две ремонтно-эвакуационных машины. Перед этим в одном из поселков на брошенной стройке отыскался мощный новенький шведский подъемный кран с телескопической стрелой. Теперь Юрий знал, как обзавестись тяжелым оружием. Пусть они не слишком сведущи в ремонте бронетехники. Но даже с их познаниями и навыками они смогут из трех-четырех разбитых однотипных машин собрать одну исправную (как оказалось впоследствии, он был прав, хотя и недооценил сложность задачи…).
И вот в Рыбаково потянулись, натужно ревя моторами, тяжелые трайлеры с неисправными танками и бронемашинами. Три недели непрерывно шли эти перевозки. Защитники Зеленодольска, через который проходили эти караваны, провожали их взглядами, исполненными надежды. Даже если их и не удастся восстановить, — рассуждал Сухоцкий, и мысли его разделяли многие, — можно использовать те из них, у кого действуют пушки и пулеметы, в обороне поселка, превратив в неподвижные огневые точки.
Вскоре в Рыбаково на специально выделенной площадке собралась внушительная коллекция подбитой бронетехники. Одиннадцать танков Т-90 и Т-80, а так же один Т-95. Юрий не смог отказать себе в удовольствии заполучить эту машину, виденную им еще в первый день исхода из Города, хотя других таких машин нигде не было обнаружено и, следовательно, запчасти взять было неоткуда. К его радости, выяснилось, что машина практически цела, если не считать перебитых траков на одной из гусениц, которые, как оказалось, были такими же, что и на Т-90. Хуже было с боеприпасами: к 140 мм пушке этой машины снаряды было взять негде — можно было рассчитывать только на те 16 штук, что остались в укладке.
Четыре самоходных орудия калибром 152-мм и пять — калибром 122-мм. Восемь боевых машины пехоты — 3 БМП-1, 4 БМП-2 и 1 БМП-3. Из 12 подобранных колесных БТР четыре были оставлены на обороне Зеленодольска, закопанные по башни в песок во взводных опорных пунктах. Там же разместили одну подбитую БМП-2. Оснастили Зеленодольский гарнизон также и касками, и бронежилетами, снятыми с убитых солдат.
Параллельно на местах боев все подбитые машины обшаривались в поисках боеприпасов. И все равно их было маловато. Вдосталь набралось только мин к шести 120-мм минометам.