После Разгрома
Шрифт:
– Иван Николаевич, я предполагаю, что наш поход не должен занять более четырех дней. Я прошу сообщить мне откровенно, если есть какие-то факты, которые могут помешать благоприятному исходу нашего мероприятия.
Ага – Надя переглянулась с Сержантом, остальные задумались, а вот Водитель и мускулом не повел, что тоже подозрительно. Излишне старается не отсвечивать – ну-ну. Что ж, если и ждать какой подляны – прежде всего от Водителя. А Наденьку надо будет разговорить при случае…
Члены группы по очереди посетили кардонный туалет и отправились к проходу. Пришлось дергать за рукав Рыжего, который с открытым ртом наблюдал за тучами наверху, не выходившими за границу Земель. Но кроме любопытства на лице Рыжего промелькнул страх, это следовало запомнить.
Глава 5.
Группа вошла в Земли. Моросил мелкий дождь, дул ветер, вокруг все было серо и уныло, как поздней осенью. Создавалось впечатление, что вот-вот пойдет снег, так могло и случиться. Вика поежилась, но доставать из рюкзака толстовку не стала: знала, что минут через десять ходьбы тело разогреется. Она шла первой, регулярно оглядываясь. Рядом, не отставая, семенил Виталя. Он суетливо вертел головой и постоянно шепотом спрашивал что-нибудь у Вики, напоминая своим любопытством Максимку. Вика, в очередной раз оценивая обстановку позади, улыбнулась, вспомнив сына, в этот момент ее взгляд перехватил Сержант и тепло улыбнулся в ответ.
Вика отвернулась, смущенная, расстегнула верхнюю пуговицу жакета – становилось жарко. Шли уже минут сорок, у Виталия начиналась одышка.
– Я слышал, что тут всегда осень, это правда? – задал он тысячный вопрос и тут же, тысячный раз не получив ответа, продолжил: – Вроде, и Луны никогда не бывает, вот бы посмотреть.
Вика всматривалась вдаль, скоро должна была показаться развилка. Можно было свернуть налево, и тогда придется идти мимо кладбища. В радиусе пятнадцати километров два кладбища. Ближайшее – мимо которого думала пойти Вика, спокойное и самое обычное. Если идти по нему, то можно было максимум расслышать шепот кладбищенских растений, который полифонией тихих голосов разносился равномерным унылым гулом, а потом еще долго звучал в голове, замолкая только после выхода из Земель. Второе, мимо которого, как надеялась Вика идти не придется, было Выворотным кладбищем. Удар стихии пришелся по нему – и территория кладбища превратилась в какой-то извращенный Стоухендж, с гробами, стоящими вертикально или друг на друге буквами «Т», «П» и так далее. Там, как повезет, – откуда-то торчали наполовину истлевшие кости, свисая, зацепившись за что-то. Наверное, в доразгромные времена это можно было бы назвать суперкреативной инсталляцией, но сегодня мимо Выворотного кладбища лучше не ходить. Взгляд невольно созерцает «городки» из гробов, и ум слагает образовавшиеся фигуры в буквы и слова. Если долго блуждать по кладбищу, можно прочитать длинные пророчества, а потом стать частью этой самой инсталляции, превратившись в один из трупов. Только вот гробом никто не снабдит. Так и придется истлевать на пороге у какой-то буквы «П», возле которой, забыв про воду и еду, блуждаешь неделю, потом ползаешь, и наконец, когда сил совсем не остается, засыпаешь, шевеля губами – повторяя прочитанные в лабиринтах гробов тексты. Жутковатое место, но далеко не единственное из Земельных достопримечательностей.
Поворот направо сулил удлинение пути километров на пять, а Вике очень хотелось сделать работу побыстрее. Поэтому, завидев развилку, она уже знала, что поворачивать надо налево.
– Интересно, а кто протаптывает эти все тропинки, ведь народу не много ходит, – уже не надеясь на ответы, спрашивал Виталий. – И, наверное, было бы неплохо поставить указатели, как-то разметить территорию…
Шли все молча, кроме Виталия, и Вика поймала себя на слабой тревоге: что-то было не так. Она подняла вверх правую руку, что означало всем остановиться, и повернулась к группе. Нужно посмотреть в лицо каждому, чтобы понять, от кого идет угроза. Водитель с Иваном Николаевичем в порядке, Надя с Сержантом на своей волне, все с ними нормально, Брюнет какой-то тихий, испуганный даже. Замыкает Рыжий.
– Витя! – позвала Вика.
Рыжий смотрел в сторону, медленно повернул голову к Вике. В глазах – тоска, сочащаяся унынием.
Вика ругнулась.
– Что случилось? – подал голос Иван Николаевич.
– Где
– Вить, о чем задумался? – Вика пыталась выудить у Рыжего хоть слово. Мальчик оказался слабее, чем производил впечатление. Прошло всего больше часа, а душевная организация срезонировала с окружающей средой неожиданно быстро. Нужно просто принять на грудь. Надя уже открывала бутылку «Столичной», Сержант держал пластиковый стаканчик. Рядом хлопал глазами Брюнет.
– А что это у него такой странный взгляд? – Виталий продлил рекорд молчания на целых полторы минуты. – Надо же, как будто бездна в глазах.
Надя протянула Рыжему стакан с напитком, Рыжий среагировал неожиданно агрессивно и выбил стакан из рук Нади, тот упал на цветок, растущий у тропинки, щедро полив его. Цветок тут же почернел, скукожился и разлетелся черной пылью. Вика покачала головой. Она очередной раз неприятно удивилась своей непроницательности – больше никаких ошибок. Она как будто легко тронула Рыжего чуть выше локтей, надавив едва заметно на какие-то точки, и руки Рыжего повисли двумя плетьми. Надя уже налила второй стакан, а Сержант держал в руке бутерброд.
Вика взяла из рук Нади стакан, второй рукой большим и указательным пальцем надавила под челюстью, и влила содержимое в раскрывшийся рот Рыжего. По его глазам читалось удивление и рассеянность. Небольшое воздействие на те же точки рук, и наступило обратное действие. Рыжий согнул руки в локтях, проверил работу кистей и пальцев, вздохнул с облегчением.
– Ну и фокусы, – выдохнул он.
Надя, тревожно косясь на Вику, протянула Рыжему очередную порцию спиртного. Взял сам, жахнул, схватил бутерброд из рук Сержанта. Немножко поперхнулся, и откашлявшись, поблагодарил. Вика расслабилась – Рыжий вернулся.
– Надо же, моментальное преобразование, – Виталий поправил очки на переносице. – Интересно…
– Может, заткнешься уже? – одновременно спросили Виталия Надя и Рыжий. И все заулыбались. Виталий смутился, но тоже улыбался.
– Раз такое дело, предлагаю всем жахнуть, – предложила Вика. – Лучше перебдеть, чем недобдеть.
Никто не заставил себя упрашивать, все молча достали свои запасы и приложились: кто интеллигентно, налив в кружку, кто из фляжки, а кто, как и Вика, прямо из горла сделал пару глотков. Крякнули, закусили, пошли дальше. На развилке свернули налево, направились в сторону кладбища, от которого Вика предполагала повернуть прямиком в промзону.
Немного разошлись тучи и стих ветер, группа шла под неярким солнцем. Вереница из восьми теней двигалась по луговым жухлым травам. Вдали показалось кладбище, дорога шла мимо него, а потом можно было удобно повернуть в промзону – место, где до Разгрома размещались производственные предприятия преимущественно химической переработки. Вика чувствовала себя бодрой и полной сил, группа шла молча, даже Виталий. Правда, Иван Николаевич и Брюнет шумно дышали – должно быть, устали, впрочем, можно было остановиться на перекус.
Недалеко от входа на кладбище как раз располагалось более-менее обустроенное местечко для привала – сколоченный из деревянных досок стол и две лавки по бокам. А немного поодаль скособоченный туалет, и Вика всем настоятельно рекомендовала при необходимости воспользоваться именно туалетом, потому что травка может обидеться на физиологические нужды человека и больно отхлестать по голой попе.
Большинство решило, что Вика так шутит, но проверять не стали, в туалет, так в туалет. Между тем Надя на столе успела разложить кое-какие продукты, достала бутылку водки. Они с Сержантом продолжали обмениваться определенными взглядами и улыбками, похожими на флирт. Рыжий немного зевал, но взгляд был здоровым. А вот водитель становился угрюмым, но спиртная доза профилактики вот-вот будет принята, и Вика надеялась, что опасаться за него не придется. Человек с такими навыками, какими обладал по ее предположению Водитель, потеряв адекватность, мог стать для всех особенно опасным.