После развода. Другая дверь
Шрифт:
Потому что поза не оставляла сомнений.
Наверное, надо было бежать оттуда, быстро закрыть дверь и развидеть это, забыть сразу же. Просто не поверить. И тогда можно было бы считать, что этого никогда не было, что она ошиблась. В конце концов, так поступают все умные женщины, во всяком случае, она об этом слышала или где-то читала. Кажется. Потому что все прочитанное когда-то разом отдалилось и исчезло.
А ее первая реакция была до крайности глупой. Ната вошла в этот интимный зальчик-кабинет и даже по инерции сделала несколько шагов, прежде
– Захар, ты здесь?
Ну, дура же, просто дура. Понимала, что это шок, потому пока не больно, потом навалится боль, шквалом сметет. Но пока она еще не чувствовала ее. Странная уверенность, что все в порядке, это как отрубленная конечность в первые секунды еще живет.
Он смерил ее крайне недовольным взглядом и выдал:
– Как видишь.
Наверное, это было что-то остаточное. Из той же оперы, что и отрубленные конечности, которые сейчас ей мерещились. Но Ната все еще продолжала себя чувствовать женой и хозяйкой, ответственной за это праздник (она же не могла подвести).
– А почему не в зале, со всеми? – она продолжала нести глупость. – И, может быть, ты познакомишь меня с гостьей?
Странное выражение, смесь презрения, унизительной жалости и злости, отразилось в глазах мужа, а гостья встала рядом с ним, гордо выпрямилась и повернулась к нему с полуулыбкой:
– Действительно, Захар, может, познакомишь нас?
Наталья отвлеченно отметила про себя, что женщина смотрелась и держала себя как королева. Молодая, лет тридцати, может, чуть больше, ухоженная, красивая. Дорогая, стильная, со вкусом подобранная одежда, макияж.
А ей сорок восемь, у нее просто не было шансов.
Что-то внутри хотело рассмеяться, что-то пока еще не отмершее, это что-то подпитывало силой. Она не стала ждать, сама представилась:
– Наталья, - и покосилась на мужа. А тот молчал, какая-то мрачная решимость была во взгляде.
– Ксения Иварцева, - гостья мужа тоже представилась сама.
Придвинулась к Захару ближе и положила ему руку на плечо.
Наталья вдруг вспомнила, что, кажется, слышала эту фамилию в новостях. Казалось бы, каких тут надо еще ждать звоночков? Тут обухом по голове. А она продолжала смотреть и только тихо произнесла:
– И давно… - она хотела спросить: «Вы вместе?».
Но та кивнула, сомкнув веки. Эта победная улыбка женщины, уверенной, что твой муж принадлежит ей. А ты уже никто, хуже мертвой, хотя ты жива и пока еще здесь. Наташа вдруг поняла, почему те тетки в туалете так странно косились на нее. В который раз уже она ощутила себя дурой.
А муж наконец прервал молчание.
– Знаешь, Ната, - проговорил скучно. – Я давно об этом думал. Наверное, так даже лучше, теперь ты все знаешь. Я намерен развестись с тобой.
Вот как.
Получалось, Захар давно все для себя решил, а она и не подозревала, что стала балластом… Это было
При мысли, что все это время он вынужденно был рядом с ней, ужинал, ложился в одну постель, а сам при этом мысленно был с другой женщиной, рвалось все внутри. Зато прочистились мозги, и Ната вспомнила-таки, в связи с чем слышала это имя, Ксения Иварцева. Это же известная блогерша.
Молчание затягивалось, выражение лица мужа становилось все более мрачным и пугающим. Зато женщина рядом смотрела на нее как на умственно отсталую. Да еще прошлась взглядом по ее невзрачному платью, уголок сочных красивых губ снисходительно дернулся.
Ната усилием воли взяла себя в руки, отступила на шаг и кивнула:
– Хорошо, я поняла. Я уйду.
– Куда ты уйдешь?! – резко бросил Захар, шагнув к ней.
Дурацкий проблеск надежды…
Но мужчина, с которым она прожила всю жизнь, презрительно усмехнулся:
– Подашься в бомжи?
– сверкнул взглядом и проговорил еще жестче: - Не вздумай позорить семью. Возвращайся в зал, поговорим после.
глава 2
Слова как хлыст. Наталья вздрогнула, ее на мгновение накрыл ступор.
А Захар отвернулся, раздраженно одергивая пиджак. Взял эту свою Иварцеву за руку, потянул в сторону, что-то сказал ей на ухо.
Злится, отвлеченно мелькнуло в сознании, которое подмечало детали с какой-то странной двойственностью. Вроде бы рухнуло все, а сознание еще цеплялось за привычное. Она ведь знала все его реакции. Двадцать восемь лет брака, взрослые дети… Оказалось, что она никогда не знала этого чужого мужчину.
Как будто барьер упал, отсекая это от нее.
Наталья быстро развернулась и вышла.
А за дверью в коридоре женщины, те самые. Калягина и еще эта, как же ее… Мосина, услужливо подбросил мозг. Меньше всего сейчас хотелось сталкиваться с кем-то. Она застыла от неожиданности, а те хищно уставились на нее. Понимающие взгляды и улыбки, полные затаенного предвкушения. К разливавшейся в груди боли добавилось еще и осознание, что все действительно все знали. Кроме нее.
Наверное, это очень весело, наблюдать, как рушится чужая жизнь. Ведь не случайно они тут посплетничать застряли, а ждали именно ее. Она глубоко вдохнула, собирая силы. А потом спокойно подошла и, сдержанно улыбнувшись обоим, спросила:
– У вас все в порядке? Может быть, что-то нужно?
Пусть она уже «мертвая» жена, она все еще хозяйка этого праздника. Калягина непонимающе уставилась на нее, в глазах словно калькулятор защелкал. Наталья не стала облегчать ей задачу. Кивнула и пошла дальше, оставив сотрудниц Захара самих домысливать, что происходит.
Но вернуться в зал было трудно.
После того, что эти несколько минут случилось - все равно что нырнуть в кипяток. А убежать, давясь слезами, и дать повод смеяться над ней – это было бы слишком просто. Пусть лучше недоумевают, что там у Захара Проничева с женой и любовницей.