Последнее хокку повара-самурая
Шрифт:
Кристи протянул ей украшение. Ангелина зажала его в кулаке и убрала руки за спину. Брат сначала молча посмотрел на её правую руку, затем, искоса, в глаза официантке. Потом на левую – и снова на Ангелину.
– Правая.
– Не угадали! Теперь оно моё?
– Разумеется.
Я дёрнула Кристи за рукав и прошептала ему в ухо: «Верни, оно же отцовское!». «Без паники, сестрёнка! – шепнул он в ответ, – Я его обязательно отыграю. Но позже». Фыркнув, я его отпустила. Переубеждать Кристи во всём, что касалось игр, было бессмысленно.
–
– Да. Только господин Тадаси-сан был су-шефом. Главный здесь его брат, Хамбэй-сама.
– Значит, семейный бизнес?
– Верно. И Виктор, владелец «Хитати», тоже им родственник. Дядя, кажется, – не знаю точно. У них какое-то странное родство. Мне пытались объяснить, но я так и не поняла.
«Виктор? – удивилась я про себя, – Странное имя для японца». А Кристи сразу спросил:
– Почему владелец не представляется своим настоящим именем?
– Откуда вы…
– У вас на входе висит грамота. «За вклад в сохранение и развитие японской культуры за рубежом».
– Ой, точно! Мы её совсем недавно получили, после того, как накормили японскую делегацию. Больше месяца готовились к таким гостям…
– И всё-таки, – прервал Кристи, – Почему Виктор?
– Не знаю. Кажется, ему не очень нравится всё это… – она окинула взглядом зал, от входа до копии «Большой волны в Канагаве», – Но вам будет проще самим у него спросить. Вон он, уже подходит.
За стеклом мелькнул высокий мужчина в длинном чёрном пальто и с зонтом-тростью. Проигнорировав табличку на двери, он уверенно зашёл в «Хитати».
– Лина, я же ясно выразился: закрыть ресторан и ничего не предпринимать. Кто эти люди?
Он говорил с английским акцентом и выглядел, как средневековый вампир: осветлённые до пепельного цвета волосы, уложенные волосок к волоску и собранные сзади в хвост, жилет с карманом, из которого протянулась цепочка от часов, кожаные перчатки. Взгляд его чёрных глаз демонстрировал враждебность.
– Мы из полиции, – Кристи показал свою корочку, – Разрешите задать вам несколько вопросов?
– Не вижу повода нам с вами общаться.
– Повод самый очевидный – в вашем ресторане произошло убийство.
– Сомневаюсь, детектив, что вы можете с такой уверенностью говорить о том, в чём совершенно не разбираетесь. Насколько описала официантка, мой двоюродный брат совершил сэппуку. Это часть японской культуры, и я настойчиво прошу вас не навязывать нам свои традиции.
– А я настойчиво прошу вас умерить негодование и помочь следствию. Это в ваших интересах, Хироси-сан.
Владелец поёжился, услышав своё настоящее имя.
– Вы что, обвиняете меня? Какая наглость! Уйдите прочь, немедленно!
Виктор-Хироси уже готов был вытолкать нас из заведения, как хозяин свою собаку, запрыгнувшую на диван с грязными лапами, но тут
– Ещё и псов своих притащили? – вспыхнул владелец, – Больные ублюдки… Неужели заняться больше нечем, кроме как беспокоить невинных людей?
Решительно зашагав по направлению звука, он рывком отодвинул ширму. Полицейские собрались вокруг робота, и до нас долетел обрывок фразы майора:
– … я бы такую японочку-то…
– Ордер! – заорал Виктор, – Есть у вас чёртов ордер? Покажите мне бумагу или выметайтесь!
– Успокойтесь, гражданин, – сурово ответил майор, мгновенно стерев с лица улыбку, – мы уже закончили. Но труп заберём на экспертизу.
– Я…
– Не советую. Навлечёте на себя дополнительные подозрения. Вы же не хотите ночевать в отделении?
Виктор молчал. Даже нам было видно, как двигаются его желваки под раскрасневшимися щеками. С его молчаливого согласия полицейские быстро завершили свою работу и удалились.
– Вам лучше зайти в другой раз, – шепнула мне Ангелина, – Сейчас с хозяином точно не получится беседы. Дайте ему хотя бы день прийти в себя.
Но это мы и сами уже поняли. Больше ничего не оставалось, кроме как поспешно удалиться.
Домой мы вернулись в смятенном расположении духа. Шанс в ближайшее время отметить моё трудоустройство пропал безвозвратно. Кристи сел за компьютер в глубокой задумчивости. Я спросила его:
– Значит, это теперь твоё новое дело?
– Ага.
– И с чего думаешь начать?
– Я уже начал.
Моя левая бровь поползла вверх, как я не старалась мысленно уговорить её повременить с мимическими морщинами.
– Наелся сашими и сыграл с официанткой? Это теперь расследованием называется? Тогда бросаю журналистику и ухожу в детективы.
– Зря смеёшься. Во-первых, я выяснил, что лосось был порезан не раньше, чем за 15 минут до нашего прихода. Это значит, что пока мы рассматривали здание снаружи, прячась от дождя, повар ещё был жив. Либо в закрытом здании находился ещё один человек, готовивший сашими, не взирая на труп.
– Скорее уж первое… Зачем убийце готовить? Дикость какая-то.
– Не меньшая дикость, чем само убийство.
– То есть версию с суицидом ты решительно отметаешь?
– Очень в ней сомневаюсь. Особенно после того, как владелец так упорно на ней настаивал, даже не увидев труп.
– Да уж. А во-вторых? – напомнила я.
– Во-вторых, я решил, что пока рано вычёркивать официантку из списка подозреваемых. Она чересчур наблюдательна и отлично умеет притворяться. Это означает, что Ангелина вполне могла совершить убийство, а затем выйти на работу, как ни в чём не бывало, симулируя растерянность и печаль. Более того, она любезно рекомендовала нам сашими, которое мы нашли на кухне рядом с трупом. Но пока мы не обнаружили доказательств, это всё лишь зацепки.