Последнее искушение. Эпилог
Шрифт:
— А почему ты так уверен, что он не откажет? — усомнилась Оксана. — Ведь только что прислал кучу бабок, а ты опять попросишь, и еще больше!
— Нет, не откажет, — убежденно ответил Дмитрий. — У него натура такая, очень сочувственная — в его мамочку, — насмешливо скривил он губы. — Не то, что у отца. Тот — не человек, а кремень!
Однако, немного подумав, добавил:
— Я сочиню ему очень жалостливое письмо, а ты пока поднажми на Илью. Ему ведь способней «отмазать» меня у ментов, раз они сами
Оксана печально покачала головой.
— Нет, на это не надейся. Я Илюшин характер знаю. Не станет он тебя из ментовки выручать, даже если в ногах у него буду валяться. Так что постарайся уж разжалобить дружка Петю!
Она ободряюще посмотрела на сына.
— Что еще смогу для тебя сделать — это связаться по мобильному с дурачком Хлебниковым. Распишу ему все похлеще — чтобы поднажал на твоего богатея.
Больше говорить им было не о чем. Оксана хотела подняться, но сын жестом ее остановил.
— Знаешь, ма, если выйду, я здесь не останусь. Раз Илья так ко мне...
Дмитрий не договорил, но мать и так поняла, что он имел в виду, и согласно кивнула.
— Верно, сын, тебе здесь ничего не светит. Без Ильи прилично устроиться не сможешь. Даже вышибалой не возьмут.
И помолчав, размышляя, находчиво предложила:
— Будешь писать дружку, просись под его крылышко — в столицу!
Оксана поднялась, по привычке поправила прическу и, бросив кокетливый взгляд на охранников, направилась к выходу.
* * *
На теннисном корте закрытого спорткомплекса раздавался стук мячей. Был выходной день, и на одной из площадок с азартом сражались Петр с Виктором Казаковым. Они вместе играли в теннис еще со студенческих времен, а теперь это помогало поддерживать работоспособность и физическую форму. Виктор не уступал Петру в росте, но тот был намного мощнее и, обладая очень сильным ударом, чаще обыгрывал своего друга и коллегу.
Подустав, они присели на лавочку отдохнуть и, обтираясь полотенцем, Петр решил поговорить с Виктором о Дмитрии. Накануне он получил от того слезное письмо и ему нужен был совет друга.
— Ты ведь в курсе проблем с Митькой — не раз я поручал тебе перевести ему деньги, — напомнил он прежде, чем перейти к сути дела. — Но теперь проблема не ограничивается оказанием ему материальной помощи.
— Я понял: речь пойдет о трудоустройстве, — догадался Казаков. — Но в Одессе у нас нет никаких связей.
Петр поморщился — не любил, когда его перебивали.
— Не гони, Витя! Одесса нам не нужна. Дело как раз в том, что Митьке надо оттуда выбраться, и я хочу взять его к нам.
Казаков неодобрительно покачал головой.
— Ты хорошо все обдумал? Он ведь вечно попадает в неприятные истории. Если возьмем, забот
— Думаешь, я сам это не понимаю? — вздохнул Петр. — Но что поделаешь — надо помочь парню твердо встать на ноги. Там он погибнет!
Виктор с уважением посмотрел на своего однокашника и шефа, но все же выразил сомнение:
— Это очень благородно с твоей стороны, Петя, но боюсь, что такое решение будет ошибкой и принесет всем вред.
— Может, объяснишь почему? — нахмурился Петр.
— Дмитрий не ребенок, а уже вполне сложившийся человек, и наивно думать, будто его пороки — а они налицо — легко исправить. К тому же, он — моряк и на суше освоиться ему трудно, если вообще это возможно.
Казаков говорил столь убедительно, что Петр призадумался. «Действительно, Митька — «морской волк» и ему трудно адаптироваться к иной жизни, — мелькнула в голове здравая мысль. — Наверное, из этого ничего путного не выйдет». Но он упрямо тряхнул головой и сказал:
— Ну что ж, возможно ты прав, и эта затея безнадежна. Но, если его оставить на произвол судьбы, под дурным влиянием беспутной матери Митька, уж точно, погибнет! Я этого не допущу!
Петр перевел дыхание и твердо заявил:
— Итак, решено! Скажи лучше: куда у нас его можно пристроить?
Лицо Казакова выразило недовольство, но он послушно наморщил лоб и, после небольшого размышления, предложил:
— Думаю, Голенко может справиться с работой механика нашего гаража. Насколько знаю, последние годы он плавал на судах в этой должности и хорошо разбирается в двигателях.
— Это верно, — согласился с ним Петр. — Но лучше сразу сделать его нашим завгаром. И авторитета будет больше, а высокая ответственность заставит Митю подтянуться.
— А что? Такой вариант, пожалуй, годится, — на этот раз согласился с ним Виктор. — Заводского завгара давно уже пора отправлять на пенсию. Однако, — он поморщился, — там полно своих претендентов и, боюсь, твоего Голенко могут принять в штыки.
— Ну, в этом плане нам опасаться нечего, — небрежно махнул рукой Петр. — Уж постоять за себя Митяй сумеет! Так что готовь для него эту должность.
— Будет исполнено, шеф! — весело отрапортовал Казаков, поднимаясь. — А теперь я все же попробую выиграть у тебя решающий сет.
Петр взял ракетку и, встав, снисходительно улыбнулся.
— Ну что ж, попробуй!
* * *
За окном небольшой, но уютной кухни в квартире Сальниковых бушевала метель. Стоя у плиты, хозяин с унылым видом готовил себе ужин, поскольку жена снова укатила на гастроли. Услыхав настойчивый звонок телефона, он уменьшил огонь под сковородкой, прихрамывая прошел в прихожую и взял трубку.