Последнее оружие
Шрифт:
– Что рассчитываешь делать?
– Не знаю.
– Это из-за меня ты застряла здесь.
– Замолчи! Я сама хочу остаться. Мы тут были счастливы. Как только соберем достаточно денег, начнем все снова.
– Деньги ты получишь. Ради этого я и приехал.
– Что за деньги?
– Мои гонорары.
Она прижалась к нему и шепнула на ухо:
– Ты уверен, что не хочешь повидаться с детьми?
– Я так ненадолго, что это бы их только расстроило.
– Я приму твой подарок при условии, что ты вернешься повидать их.
– Обещаю.
Она все не могла оторваться от
– Повезло ей, – шепнула ему Шеннен, показывая глазами на Сильви.
– Это Шиваджи повезло. Да и Джесси с Томми тоже.
Он и Сильви снова сели в такси и направились в аэропорт. За всю дорогу он не проронил ни слова. Когда они подъезжали к Коломбо, у Сильви вырвался вопрос:
– Что ты имел в виду, сказав «это из-за меня ты тут застряла»?
– Это касается одного тайного уговора.
– Какого уговора?
– Тайного.
– Дети у твоей сестры есть?
– Да.
– Красивые, наверное. При такой-то матери.
– Да.
– Муж у нее индиец, верно?
– Да.
– Из Индии?
– Да.
Натан погасил расспросы своими «да». Сильви была разочарована, что он не подпустил ее к своей личной жизни.
– Спасибо, – сказал он.
– За что?
– Благодаря тебе я вытащил сестру из передряги.
– Мы еще не получили деньги.
– Получим.
16
Квартал вокруг церкви Сакре-Кёр осаждали грозовые облака и полчища туристов. Сильви и Натан поднялись в квартиру Аннабель. В прихожей у стены стоял велосипед, на вешалке висел белый дождевик.
– Аннабель в тот вечер вышла без дождевика?
– По словам свидетелей, в дождевике.
– Значит, их у нее два.
Натан вошел в гостиную, одну из трех комнат шикарного жилища. Все аккуратно, продуманно, просторно. Из мебели только низкий столик и два пуфа. Радиаторы отопления выключены. Единственное декоративное пятно – литография на стене. Он подошел поближе. Яркие цвета, радостная и оживленная атмосфера, каллиграфическая фактура.
– «Пирс и набережная в Ницце» Рауля Дюфи, – уточнила Сильви. – Даже в литографии сохраняет ценность.
Никаких фотоснимков, несколько книг по геополитике, классика французской и англо-саксонской литературы. Лежащий на журнальной полке номер «Курье энтернасиональ» предрекал войну с Ираном, в заголовке «Шарли эбдо» правление нынешнего президента Французской Республики было окрещено «безмозглым». И никаких дамских журналов. Гардеробная оказалась гораздо богаче библиотеки. Строгие деловые костюмы соседствовали с разнообразными платьями – воздушными, облегающими, с глубоким вырезом, с бахромчатыми юбками; шелковый муслин, черная кожа, блестки, кружева из Кале, ажурные сеточки… Ящики содержали белье, более уместное на девицах по вызову.
– Довольно эротичные одежки, – заметила Сильви.
– Она вела двойную жизнь.
– В министерствах работают не одни старые тетки.
– Мне недостает подробностей.
– Мы тут все перерыли. Ее компьютер, адресную книжку, ежедневник, счета, туалетную бумагу…
– Мне надо остаться одному на какое-то
– Я подожду тебя внизу.
Он снял плащ и разулся, осваиваясь с местом. Начал с ванной комнаты, наиболее интимного уголка. В мусорной корзине обнаружил ватные палочки, салфетки для снятия макияжа, волосы, тампоны, прокладки. В день исчезновения у нее были месячные. Он провел пальцем по дну ванны. пыль. Сюда она в тот день не ложилась. Он разделся и принял душ. Натуральное мыло с гиацинтом. Вытерся, сосредоточенно нюхая полотенце, словно пес. который хочет удержать в памяти запах дичи. Стоя перед зеркалом, закрыл глаза и попытался уловить эмоции, связанные с жертвой. Но увидел лишь водную ширь до самого горизонта, мысленно возвратившись на свой австралийский остров. Полки были загромождены косметикой, флаконами духов. Он подушился тем, что стоял отдельно от остальных, – видимо, последний, которым пользовалась Аннабель. Завораживающий аромат, гиацинт, жасмин, иланг-иланг. Обернув полотенце вокруг бедер, он вернулся в гостиную, чтобы поставить какой-нибудь CD. Выудил диск Нета Кинг Коула.
Лег на кровать, внутренне раскрывшись навстречу запахам и волнам, оставленным Аннабель. К цветочным флюидам примешивался адреналин. По словам свидетелей, молодая женщина была напряжена и чем-то озабочена Может, собиралась все бросить? Предчувствовала драму?
Он приготовил себе поесть. Мусорные ведра не были опустошены. Их было три: для упаковок, стекла и прочих отбросов.
Подкрепившись, он обследовал письменный стол, обнаружил счет за телефон и билет на поезд в Кань-сюр-Мер на следующий месяц.
– Мы при деньгах!
Сильви прервала процесс вживания.
– Я только что говорила с ФБР. Президенты разбили-таки свои копилки. Взамен требуют быстрых результатов.
– Хорошая новость для Шеннен.
– Какого черта ты делаешь нагишом?
– Сближаюсь с Аннабель.
– В таком виде?
Она повысила тон. В знак неодобрения метода? Натан оделся.
– В противоположность тому, что я вычитал в досье, Аннабель жизнелюбива, вполне непринужденна в отношениях с людьми, отнюдь не домоседка, изысканна, очень заботится о своей внешности и умеет обольщать. Помешана на охране окружающей среды, не покупает лишней мебели, не включает отопление, охотнее принимает душ, чем ванну, не владеет ни мобильным телефоном, ни автомобилем, сортирует свой мусор и отдает предпочтение поезду перед самолетом. Она ведет параллельную жизнь, основанную на ее сексуальной привлекательности, а потому вынуждена покупать множество косметических средств, изменяя своим экологическим убеждениям. По словам коллег, у нее связь с каким-то женатым мужчиной. Ради него она и изощряет свои чары.
– Президент.
– Во всяком случае, какое-то высокопоставленное лицо.
– Почему ты так думаешь?
– Аннабель – непростая девушка.
– Не увлекайся. Знаешь, что я думаю о благонамеренном гражданине, который сортирует свой мусор, раскатывает в экологически чистой колымаге, питается биологически чистыми продуктами, голосует за «зеленых» и порицает парниковый эффект?
– Нет.
– Что он идиот.
Сильви все больше раздражалась на фоне блюза: