Последнее письмо от твоего любимого
Шрифт:
— Все в порядке.
— А вот и нет. Слушай, то, что произошло, не имеет к тебе никакого отношения. Ты правда мне нравишься. Просто я…
— Знаешь что, Элли? Мне все равно. Все в порядке, давай просто забудем об этом, и все, — перебивает он, направляясь к турникетам.
Элли спешит следом. В какой-то момент Рори чуть оборачивается, и она видит, какое у него выражение лица. Ужас, просто кошмар!
Она встает за ним на эскалаторе и разглядывает капельки воды, блестящие на его сером шарфе, с трудом сдерживаясь, чтобы не смахнуть их.
— Рори, мне правда очень жаль…
— Он женат, да? — холодно взглянув
— Что?
— Твой друг. Судя по тому, что он сказал, наверняка.
— Не надо так на меня смотреть.
— Как — так?
— Я же не виновата, что в него влюбилась. Я не собиралась.
— Чушь! — с циничным смешком заявляет Рори, когда они сходят с эскалатора. — Ты сделала выбор. Мы все делаем выбор, — добавляет он, ускоряя шаг, и теперь Элли приходится бежать, чтобы не отстать.
— Разве тебя никогда не захватывали чувства, которые сильнее тебя?
— Конечно захватывали, — глядя ей в глаза, отвечает Рори. — Но если я понимал, что причиню кому-то боль, если поддамся своим желаниям, то всегда отходил в сторону.
— Да ты у нас просто святой! — с пылающим лицом восклицает она.
— Нет, но и тебя жертвой обстоятельств не назовешь. Рискну предположить, что ты знала, что он женат, и все равно решила попытать счастья. У тебя была возможность отказаться.
— Все было совсем не так.
— Ну конечно. «Это было сильнее нас», да? — язвительно добавляет он. — Похоже, эти письма повлияли на тебя больше, чем тебе кажется.
— Поздравляю, Мистер Практичность. Молодец, научился включать и выключать эмоции, как воду в ванной. Да, я позволила себе поддаться искушению, доволен? Да, я поступила аморально. Неблагоразумно? Судя по твоей реакции, разумеется. Но на какое-то время я ощутила настоящее волшебство, и не переживай — до сих пор за это расплачиваюсь!
— Не только ты, Элли. Каждое действие имеет последствия. Я считаю, что люди делятся на тех, кто это знает и принимает соответствующие решения, и тех, кто просто делает то, что им нравится в данный конкретный момент времени.
— О господи! Ты хоть представляешь, как высокомерно это звучит?! — срывается на крик Элли, не обращая внимания на любопытные взгляды пассажиров, которые спешат мимо них, исчезая в тоннелях, ведущих к пригородным поездам и кольцевой линии.
— Да.
— То есть в твоем мире ни у кого нет права на ошибку?!
— На одну. Только на одну! — кричит он в ответ и отводит взгляд, словно пытаясь решить, продолжать разговор или нет. — Я побывал с другой стороны, Элли, понимаешь? — говорит он, повернувшись к ней. — Моя девушка нашла себе другого парня, перед которым не смогла устоять. «Это было сильнее их». Вскоре он, разумеется, бросил ее, она вернулась ко мне, а потом поступила так снова. Извини, но теперь я имею право думать, как считаю нужным.
Элли не может пошевелиться — ноги словно приросли к полу. Нарастающий шум и волна горячего воздуха предупреждают о приближении поезда, и пассажиры подходят поближе к краю платформы.
— Знаешь что? — говорит Рори, перекрикивая стук колес. — Я не осуждаю тебя за то, что ты влюбилась в этого мужчину. Как знать? Может, он и правда любовь всей твоей жизни. Может, его жене и вправду будет лучше, если он уйдет. Возможно, вам просто суждено быть вместе. Но ты могла бы сказать мне «нет», — продолжает он, и на лице его проступает обида и
Рори заходит в набитый людьми вагон перед самым закрытием дверей. Поезд с оглушительным гудком трогается.
Элли смотрит на Рори через окно электрички, пока та не исчезает из виду. «Правильно для кого?»
Привет, малышка!
Думал о тебе все выходные. Как там универ? Барри говорит, что все девчонки, которые уезжают учиться, рано или поздно находят себе других парней, но я сказал, что он смотрит на все со своей колокольни. На самом деле он просто завидует. Во вторник он пригласил ту девчонку из агентства недвижимости поужинать, а она взяла и свалила после горячего. Сказала, что ей нужно в дамскую комнату, и свалила… Он прождал ее двадцать минут и только потом понял, в чем дело. Мы с ребятами животики со смеху надорвали…
Жаль, что ты сейчас не со мной, малышка. Без тебя ночи тянутся так долго, напиши поскорей.
Целую,
Элли разбирает пыльную картонную коробку где хранятся ее старые письма. Еще всего девять тридцать вечера, а она сидит на кровати и пытается придумать статью о любовных письмах для Мелиссы, чтобы не публиковать письма Дженнифер.
Она вспомнила о Клайве — ее первая любовь, сын местного арбориста, [28] они учились в одной школе. А сколько было мучительных раздумий, стоит ли ей уезжать в университет. Они поклялись друг другу, что ее отъезд не скажется на их отношениях, но после того, как Элли уехала в Бристоль, их любовь продержалась всего три месяца.
28
Арборист — древовед, специалист по уходу за зелеными насаждениями. — Прим. ред.
Она вспоминает, как поначалу его потрепанный «мини» парковался перед ее далеко не шикарным общежитием, и она тут же выливала на себя полфлакона духов и неслась по коридору ему навстречу, но довольно скоро, завидев его машину, она стала ощущать лишь тягостную тревогу Чувства умерли, и ей казалось, что он тянет ее обратно, в ту жизнь, которой она уже не принадлежит.
Дорогой Клайв,
почти всю ночь я пыталась придумать, как сказать тебе об этом так, чтобы не причинить боль. Но легких путей не бывает…
Дорогой Клайв,
мне очень тяжело писать тебе это письмо. Но я должна признаться тебе в том, что…
Дорогой Клайв,
мне очень жаль, но я не хочу, чтобы ты приезжал ко мне. Спасибо за все хорошее, что было между нами. Надеюсь, мы сможем остаться друзьями.
Она вертит в руках страницы с перечеркнутыми абзацами, аккуратной стопкой сложенные среди остальных писем. Прочитав ее прощальное письмо, он сел за руль и проехал двести двенадцать миль лишь затем, чтобы в глаза обозвать ее сучкой. Любопытно, но я даже не обиделась.