Последнее прости
Шрифт:
– Так. Я вызываю «Скорую» и милицию.
– Подожди. Не нужно. Какая «Скорая»! Синяк под глазом. А милицию точно не надо.
– Милицию просто необходимо вызвать, – решительно сказал Олег, доставая телефон. – И как можно скорее, пока они не очень далеко уехали.
– Господи, Олежек. Ну, о чем ты говоришь? Конечно, они уже уехали далеко. А пока приедет милиция… Но не в этом дело. Я подумала, пока тебя ждала… В общем, нельзя заявлять. Тут такое… Пойдем на кухню, я тебе чаю дам… Расскажу все.
– То есть ты хочешь
– Не просто.
На кухне Олег усадил Надежду на диванчик, поднял ее лицо за подбородок, внимательно осмотрел.
– Ты сиди, не дергайся. Я взгляну, что у тебя есть в аптечке… Я все сделаю. Чай горячий и сладкий тебе нужен. Может, капли какие-то успокоительные есть. Ты вообще вся синяя, холодная и трясешься.
Через полчаса Надя, закутанная в теплый плед, с компрессом под глазом, полулежала на высоких подушках, жадно пила горячий и сладкий чай, розовела.
– Тебе лучше? – с тревогой спросил Олег.
– Мне хорошо, – шепнула она.
– Рассказывать можешь?
Надя начала с визита Николая, дальше в подробностях о том, что произошло этим вечером. Олег слушал, сжав зубы.
– Черт побери! Действительно хуже не бывает.
– Что ты думаешь об этом?
– Он попал, подставил тебя…
– А я тебя, да?
– Да о чем ты. Они люди крутые. И так бы в его гениальных планах разобрались. Если бы ты не согласилась со мной поговорить, он бы позвонил мне или приехал. Прослушали бы его, выследили бы меня все равно.
– Что же делать? Они теперь думают, что у тебя есть деньги, они же могут и домой приехать, на работу.
– Не лежат у меня дома такие деньги. Никакие не лежат. Он решил, что я ради него из дела их выведу…
– Так не ради него… Он боится за девочку.
– Я понял. Повезло девочке: и с мамой, и с папой.
– Что ты решил?
– Я ничего не решал пока. Я знаю одно: шантажистам платить нельзя. Они выдоят нас всех, а потом сделают то, что собирались.
– Господи боже мой. Ты думаешь, они на самом деле что-то сделают с ребенком?
– Это бандиты… Подожди. – Олег набрал номер.
– Стасик? Ты у Ани? Слушай, у меня к тебе просьба. Побудь у нее еще несколько дней. На улицу старайся не выходить. Дверь чужим не открывайте.
– Я не понял. А чего случилось?
– Потом объясню. Приеду завтра. Все будет в порядке. Я разберусь.
– Па, ты разберись.
Олег долго сидел и прокручивал в голове такое количество вариантов, что в конце концов мысли закручивались в безумной карусели. Самое главное заключалось в том – и он это отчетливо понимал, – что отморозки непредсказуемы. Никакая логика не поможет просчитать их поведение. Сердце Олега вдруг больно сжалось. Он подумало о Кате. Они будут искать рычаги воздействия на него… А это Стас и Катя. Он резко встал.
– Я покурю на площадке.
–
– Да нет, тебе это сейчас ни к чему.
Олег вышел на лестничную площадку, закурил и набрал Катин номер. Долго никто не отвечал, а потом ответил Игорь. Они какое-то время молчали, и Олег дал отбой. Западня.
Он вернулся в квартиру, Надя позвала:
– Олег, смотри, что у меня есть, – она держала в руке бутылку красного вина.
– Это хорошо, – рассеянно сказал он. – Это то, что сейчас нужно.
Он достал два бокала с полки, налил вина, сел на диванчик рядом с Надей. Она глотнула, вздохнула глубоко и выпила до дна.
– Я подумала, – робко сказала она, – может, ты останешься? Стас у Ани… Ну, мне страшно немного.
– Конечно, – просто ответил Олег.
Она постелила ему на диване, сама вышла на кухню и опять села в уголке.
– Слушай, – сказал Олег, – ты что, из-за меня на этой птичьей кормушке решила спать? Ты давай иди на диван ложись. А раскладушка у тебя есть?
– Нет, – растерянно ответила Надя.
– Ну, матрас надувной, что ли…
– Тоже нет. Зачем он мне.
– Ну, дай какое-нибудь старое одеяло, подушку, можно и без нее, я на полу лягу.
– Как это на полу…
– Да очень просто. Покажи мне, где поискать, а сама быстро ложись. У тебя уже глаза слипаются.
Олег достал с антресоли старое ватное одеяло, плед, маленькую вышитую подушку. Быстро соорудил себе на полу походное ложе и пошел в ванную. После душа вернулся тихонько в комнату, лег в темноте, устроился поудобнее. Бывало и гораздо хуже. Надо спать. Утро предстоит трудное.
– Олег, – раздался с дивана шепот Нади. – Подойди, пожалуйста.
Он вскочил, подошел к ней.
– Что? Тебе плохо?
– Нет, просто посиди немного со мной.
Он сел рядом, погладил ее плечо. Она вдруг сильно потянула его за руку, прижалась, стала искать губами его губы.
– Ну, что ты, – он нежно и спокойно пригладил ее волосы и укрыл одеялом. – Ты перенервничала. Засыпай. Я здесь.
– Я хочу, чтобы ты лег со мной рядом, – напряженно и упрямо произнесла она.
– Надюша, милая, нам это, честное слово, ни к чему. Ты стала мне родной за эти годы. Ты очень мне дорога, сама знаешь. Ну, в общем, ближе некуда… Как-то так. Все. Спим.
Он вернулся на свое ложе, поворочался, вздыхая расстроенно. Он мог бы ее осчастливить. Двадцать лет это знал. Иногда… такая мысль даже приходила ему в голову. И вот сейчас они на одном пятачке. Мужчина и женщина. Одинокие, здоровые, никому, по сути, не нужные… Но это просто исключено. Он как заговоренный… Окутанный Катиными густыми ресницами. Олег с облегчением улетел в глубокий тяжелый сон – избавление от мыслей. Надя не смогла даже заплакать. Такая ночь… Она пройдет и унесет с собой иллюзии стольких лет ее жизни.