Последнее слово техники. Черта прикрытия
Шрифт:
– Черррт! – выкрикнул он, найдя наконец шлем, который напялил себе на голову.
– Грязные вырод… – завопил Куллис.
Он споткнулся перед автомобилем и растянулся в пыли, потом выругался и кое-как залез внутрь. Последовал еще один взрыв и еще один, в покоях слева от них.
Облака пыли, поднятой снарядами, висели перед фасадами зданий. Солнечные лучи, обрамляя тень светом, высекли гигантский клин посреди двора, где царил хаос.
– Я-то думал, что они примутся за здания парламента, – тихо сказал Куллис, рассматривая догорающий грузовик на другом конце двора.
– А они не стали этого
И с громким криком он снова ударил по стартеру.
– Ты оказался прав, – вздохнул Куллис с озадаченным видом. – Так на что мы спорили?
– Какая разница? – заорал он, нанося удары ногой куда-то под торпедо.
Двигатель ожил.
Куллис стряхнул хлопья штукатурки с волос. Его товарищ тем временем застегнул на себе шлем и протянул ему другой. Куллис с облегчением взял шлем и начал обмахивать им лицо, поглаживая грудь в районе сердца, – так, словно желал приободрить себя. Потом он оторвал руку от груди, недоуменно созерцая теплую красную жидкость на ладони.
Двигатель заглох. Куллис услышал, как его спутник выругался и снова ударил по стартеру. Двигатель закашлялся и кое-как затарахтел под свист снарядов.
Куллис разглядывал сиденье под собой. Несколько взрывов, поднявших столбы пыли, на сей раз прогремели чуть подальше. Автомобиль сотрясся.
Сиденье под Куллисом было залито красной жидкостью.
– Врача! – закричал он.
– Что?
– Врача! – Голос Куллиса перекрыл звук очередного взрыва; он держал перед собой свою ладонь, всю в красном. – Закалве! Я ранен!
Нормальный глаз Куллиса расширился от страха, рука тряслась. Молодой человек раздраженно стукнул его по руке.
– Это вино, кретин.
Он подался вперед, вытащил бутылку из-под мундира Куллиса и бросил ему на колени. Куллис изумленно уставился на нее.
– Вот как, – сказал он. – Хорошо.
Он заглянул себе под мундир и осторожно извлек оттуда несколько осколков.
– А я-то удивлялся, что он стал так хорошо на мне сидеть, – пробормотал он.
Внезапно двигатель заработал устойчиво и заревел, словно разозлившись на сотрясаемую землю и клубы пыли. От взрывов в саду бурые комья земли и отколотые куски от статуй полетели в стену, ограждавшую двор, а потом градом просыпались вокруг машины.
Молодой человек подергал рычаг коробки передач. Наконец передача включилась и машина рванулась вперед, отчего они с Куллисом чуть не вывалились наружу. Автомобиль выехал со двора на пыльную дорогу. Несколько секунд спустя б'oльшая часть зала обвалилась – артиллеристы пристрелялись и положили точно в цель с десяток тяжелых снарядов. Стены обрушились прямо во двор, наполняя его, вместе с прилегающим пространством, кусками дерева, кирпичами и новыми облаками пыли.
Куллис поскреб голову и что-то пробормотал в шлем, куда его только что вырвало.
– Выродки, – сказал он.
– Верно, Куллис.
– Грязные выродки.
– Да, Куллис.
Автомобиль завернул за угол и с ревом понесся в сторону пустыни.
1. Хороший солдат
Глава первая
Она шла через турбинный зал, окруженная постоянно меняющейся по составу толпой
Два гральца у ее ног подпрыгнули, скуля и пытаясь опереться передними лапами на ее вечернее платье; лоснящиеся морды потянулись к цветку. Нагнувшись, она легонько постучала их по носу цветком, и животные снова опустились на пол, чихая и тряся головами. Люди вокруг нее рассмеялись. Она наклонилась – платье встало колоколом – и погладила одного из гральцев, потрепав его большие уши. Потом она подняла взгляд на мажордома, который почтительно приблизился к ней, протиснувшись сквозь толпу.
– Да, Майкрил? – обратилась она к нему.
– Фотограф из «Системного времени», – тихо подсказал мажордом.
Он выпрямился одновременно с женщиной, и его подбородок оказался на уровне ее обнаженных плеч.
– Признал поражение? – улыбнулась она.
– Видимо, так. Просит аудиенции.
Она рассмеялась:
– Хорошо сказано. Сколько у нас есть на этот раз?
Мажордом подошел к ней чуть поближе, нервно глядя на одного из гральцев, заворчавших при его приближении.
– Тридцать две кинокамеры и больше сотни фотоаппаратов.
Она заговорщицки склонилась к уху мажордома:
– Не считая тех, что нашли на гостях.
– Именно так.
– Я приму его… Или ее?
– Его.
– Я приму его позже. Скажите ему, что через десять минут, а мне напомните через двадцать. В западном атриуме.
Она посмотрела на платиновый браслет – свое единственное украшение. Распознав рисунок сетчатки, крохотный проектор, замаскированный под изумруд, направил прямо в ее глаза два световых конуса с голографическим планом старой электростанции.
– Слушаюсь, – сказал Майкрил.
Она прикоснулась к его руке и прошептала:
– Мы ведь направляемся в дендрарий, да?
Мажордом едва заметно кивнул. Она с сожалением повернулась к окружающим ее людям, сложив руки, словно в мольбе:
– Прошу прощения. Я должна вас оставить ненадолго.
Улыбнувшись, она склонила голову набок.
– Здравствуйте. Привет. Рада видеть. Как дела?
Они быстро пробирались сквозь толпу, мимо серых радуг наркопотоков и плещущихся винных фонтанов. Шурша юбками, она шла впереди, быстро шагая на своих длинных ногах, – мажордом едва поспевал за ней. Она приветственно махала рукой тем, кто здоровался с ней, – министрам и теневым министрам, иностранным знаменитостям и атташе, медиазвездам самых разных убеждений, революционерам и адмиралам, крупным промышленникам и коммерсантам, владельцам акций их компаний, богатым до неприличия. Гральцы лениво пощелкивали зубами у ступней мажордома, их когти неуклюже скользили по полированному слюдяному полу. Наконец, ступив на один из множества бесценных ковров турбинного зала, они понеслись вперед.