Последнее Столкновение

Уотсон Джуд

Оби-Ван колебался. У него были сомнения. У него были страхи. У него были печали. Но не для этого места.

— Нет, Магистр Йода, — сказал он.

— Разочарован твой падаван будет, услышав, что мы отменили наши планы ускорить принятие в Рыцари, — сказал Йода.

— Да, Анакин будет разочарован, — Оби-Ван сказал. — Он любит ждать.

— Подождать он должен, — сказал Йода, кивая.

— Спасибо, Мастер Кеноби, — сказал Мейс. — Вы можете пригласить Феруса Олина.

Оби-Ван поклонился

и вышел. Когда он вошел во внешнюю залу, Ферус встал.

— Они ждут тебя, — сказал ему Оби-Ван.

Ферус повернул к нему лицо, полное такого страдания и горя, что Оби-Ван поспешил его успокоить.

— Никто здесь не наложит на тебя наказание, меньше всего ты сам, — сказал ему Оби-Ван.

— Я должен жить дальше, — ответил Ферус. — Вот мое наказание.

ГЛАВА 23

Анакин подождал, пока не увидел, как Оби-Ван покидает внешнюю залу. Он пока был не готов разговаривать со своим Учителем. Он подождал, пока Оби-Ван уйдет, затем проскользнул внутрь.

Он не хотел встречаться с Ферусом лицом к лицу, но он хотел узнать, что произошло. Как поступил Совет? Теперь, во всяком случае, Анакин чувствовал странную привязанность к своему товарищу падавану.

Шок от смерти Дарры не проходил. Он все еще не мог понять это. Он все еще не мог поверить, что больше нельзя будет увидеть ее снова, услышать ее голос. Если Сила была такой могущественной, почему она не могла остановить смерть? Почему он не может прорваться через эту стену и увидеть своего друга еще раз?

Он услышал шелест позади себя, и увидел, как Тру пятится из залы.

— Тру! — позвал Анакин. Тру неохотно сделал несколько шагов. — Ты знаешь что-нибудь?

Тру покачал головой. Он старался не встречаться с глазами Анакина.

— Я не видел большинство из вас с тех пор, как мы вернулись, — сказал Анакин.

— Я знаю.

— Я сожалею о наказании.

— Я заслужил его.

Язык Анакина жег вопрос. — Почему ты пошел к Ферусу, а не ко мне, чтобы починить свой световой меч? Я бы сделал лучше.

— Я не ходил к Ферусу, — сказал Тру. — Он сам пришел ко мне. Он заметил, что тот работал в половину мощности под конец сражения в монастыре. Но я не пошел бы к тебе, потому что не хотел вовлечь тебя в неприятности. Ты бы сохранил мою тайну. Точно так же, как сделал Ферус. Я был не прав, что не сказал своему Учителю. Я был не прав, чтобы позволил Ферусу молчать. Я был не прав по всем пунктам.

— Ты думал о миссии, — сказал Анакин.

— Мы все были не правы, — продолжил Тру, он словно даже не заметил, что сказал Анакин.

— Мы приложили все усилия, — сказал Анакин. — И Омега мертв.

— Как и Дарра.

Тру развернулся и вышел.

Анакин дернулся

было за ним. Что-то было не так. Что-то изменилось между ним и его другом, и он не знал почему.

Он остановился, когда двери Совета открылись. Вышел Ферус. Он почти прошел мимо Анакина, не замечая его, словно ослепленный своими чувствами.

— Ферус?

Ферус повернулся. — Анакин. Что ж. Я думаю, что ты будешь первым, кто узнает. Я ушел из Ордена Джедаев.

— Что?! — Анакин был потрясен. — Но почему?

— Потому что я виновен в смерти Дарры.

— Это не правда! Ты не мог знать…

— Но это так. Я знал, что световой меч Тру работал со сбоями. Я предложил починить его потихоньку. Я не сказал его Учителю и убедил его сделать так. Его световой меч подвел в сражении, и Дарра была убита, пытаясь защитить меня.

— Но ты думал, что починил его!

Ферус остановился. Он пристально и долго глядел на Анакина.

— Ты знал? — спросил он. — Ты знал, что световой меч Тру поврежден? Ты видел, как я его чинил.

— Я не говорил этого.

— Нет. Ты не говорил. Но нас здесь только двое, Анакин. Тебе не обязательно лгать.

Анакин ничего не сказал. Как обычно, Ферус пытался подловить его, пытался показать Анакину, насколько более благородным он был.

— Когда мы вернулись, я показал меч Мастеру Джедаю Толану Хингу, — сказал Ферус, назвав Джедая, известного своими знаниями о работе световых мечей. — Он сказал мне, что объединение апертуры потока и батареи требовало небольшой настройки. Самое главное — Тру мог никогда не заметить этого. За исключением того, что в сражении энергия расходовалась быстрее, чем обычно.

— Я не знаю, почему ты мне это рассказываешь…

Сзади раздался голос Тру. — Потому что ты исправлял апертуру потока. И ты знал, что она должна быть повторно проверена после изменения тока батареи.

Анакин развернулся. — Ты не пришел ко мне!

Тру покачал головой. — Это забавно. Разве ты не должен был сказать, но я не знал, что он был сломан?

— Вы хотите подловить меня, — сказал Анакин. — Оба, — добавил он, сердито глядя на Феруса. — Тру, я бы никогда не сделал ничего преднамеренно, чтобы подставить тебя…

Лицо Тру окаменело. Его серебряные глаза блестели так, как Анакин никогда раньше не видел. Они были ледяными, как если бы Анакин мог ускользнуть от его взгляда.

— Я спрашивал себя, — сказал Тру. — Когда мы вернулись сюда, я задавался вопросом, знал ли ты. Я видел, как ты замер в гробнице. «Но не мой друг», сказал я себе. «Мой друг не сделал бы такого». Но затем я подумал о том, что ты чувствовал к Ферусу, насколько сердит ты был. Ты хотел бы, чтобы он попал в неприятность, даже если бы это означало подставить меня.