Последнее желание
Шрифт:
– Можно, если ты с нами поиграешь – повернулся он в мою сторону
– Думаю это справедливо – согласился я
– Тогда ты водишь! – тут же нашелся Дрег
– Хорошо! – опять согласился я – Германа, солнышко мое, я тебя заменю, а ты иди попей чая с бабушкой. Она волнуется.
Я подошел в жене и подал ей руку. Она оперлась на нее и немного тяжело встала
– С тобой все хорошо? – заволновался я
– Хорошо. Просто малыш не любит, когда ему тесно, а я немного зажала его. Вот он
– Сейчас я провожу нашу мамочку к бабушке и приду играть с вами. Договорились? – Анри обратился к детям.
– Хорошо, мы тебя подождем – был ему ответ – И пока ты ходишь, мы спрячемся.
– Договорились. Сейчас приду и сразу буду вас искать.
Я отвел Герману к бабушке и сам усадил за стол.
– Княгиня, прошу Вас, присмотрите за своей внучкой!
– Всенепременно! – пообещала княгиня мне
– Мани! И когда ты станешь взрослой женщиной? Тебе нельзя так сгибаться! Ты вредишь малышу! – начался воспитательный процесс моей жены.
А я пошел играть в прятки
Мы с княгиней очень заботимся о Германе. Она у нас одна.
Она отвечает нам такой же теплой заботой и вниманием.
Однако мы с княгиней солидарны в отчитывании Германы за недостойное поведение. Поводы она нам давала часто и не раскаивается. Правда воспитанием и нотациями больше бабушка занимается
Вот и сейчас мы в унисон отчитали ее за недопустимое поведение беременной женщины. За нее и ребенка переживаем
Однако она утверждает, что в ее мире, беременным дозволяется больше свободы.
Да и малыш сам за себя всегда постоять может, если ему что не нравиться. Вот и наш отпинал мамочку за милую душу!
А вообще то мне повезло. Во всем.
Бабушка княгиня Герману приняла, а правнуков она обожает, как и дедушка.
А еще мы все зовем ее бабушкой, а она и не возражает.
Я стояла на балконе нашей комнаты во дворце.
Была ночь. Темная. Теплая и звездная. Красивая ночь.
Я смотрела на звезды... Яркие, но недоступные
Вот так же далеки и недоступны больше для меня мои мальчики.
Нет, на слезу меня уже не прошибало.
Просто теплая и глубокая грусть внутри меня. Мои и уже не мои. Я уверена, что у них все хорошо. Они у меня замечательные!
Я уже столько лет живу в этом мире. Я замужем за герцогом Озиварским. У нас трое детей и сейчас я жду четвертого.
Столько всего за это время случилось...
За Герману мы отомстили.
Ее убийца хотел быть обладателем богатства семьи Друзье.
И теперь он первый держит в руках каждый новый драгоценный камень из нашей шахты. А все потому, что он сам их добывает.
Таким образом он заглаживает свою вину перед Германой и ее семьей, а еще перед своими женой и дочкой, которых он
Думаю Германа довольна принятым нами таким решением в отношении убийцы ее родителей, брата и ее самой.
Бабушка Германы очень тяжело пережила новости о своей семье.
Веренее о ее отсутствии.
Она слегла. Ей пытались помочь целители и ее, и герцога, но было такое чувство, что она больше не хотела жить и поэтому просто не цеплялась за свою жизнь.
Я неотлучно оставалась с княгиней. Просто не могла оставить ее в таком состоянии.
Она лежала в своих покоях замке герцога и таяла с каждым днем. Я все время была рядом и пыталась выполнять все рекомендации целителей и просьбы самой княгини. Но от княгини просьб не было. Поэтому выполняла рекомендации целителей.
По часам давала зелья, кормила бульоном и поила настоями, которые должны придавать сил или дать спокойный сон.
В начале я просто пыталась ее подбадривать и настроить на желание жить, но она никак не реагировала.
И вот однажды, когда все отправились спать, а княгиня, как обычно, лежала безучастная, я, сама не поняла как, но начала рассказывать о себе.
И начала с назначения врача. Да, он тогда сказал, чтобы я ничего не боялась, что операция самая рядовая и доктор, который будет меня оперировать провел огромное количество таких операций.
И огромное количество его пациенток продолжают вести активный образ жизни. И всего два процента женщин с таким же диагнозом не переносят такие операции. Но обычно у этих женщин целый набор всяких побочных недомоганий.
Врачи обычно таким даже не предлагают операцию.
У меня ничего такого не выявлено, поэтому я не должна даже думать о том, что операция мне не поможет.
Я и не думала.
И все равно было страшно. И это нормальная реакция.
Муж с сыном меня сильно поддерживали.
О том, как очнулась в камере в замке герцога.
О том, как видела свои похороны, как «ходила прощаться» со своими мальчиками.
Как старалась найти здесь для себя цель жизни. Германа и дала мне эту цель и силы.
– Почему ты мне ничего не рассказывала? – голос княгини был слаб
– Я боялась
– А герцог в курсе?
– Да. Ему я тоже призналась совсем недавно. Потому что тоже боялась.
– А теперь что?
– Не знаю. Теперь я опять боюсь. Я здесь одна и никому не нужна. Про жизнь здесь я так и не узнала. Я не знаю как, где и чем я буду жить дальше. Надеюсь, хоть за Герману смогла отомстить. Это была моя цель здесь и она же помогала мне жить. А теперь я опять на развилке и не знаю в какую сторону мне двигаться и выживу ли я... – у меня перехватило дыхание и я замолчала, чтобы не разреветься