Последнее звено
Шрифт:
Он бросается к окну, видать желая вышибить его и предупредить о случившемся стражу.
Чувствуя уже, понимая, что не успевает –на миг, на полмига, но НЕ УСПЕВАЕТ, ант откинулся назад, и метнул в широкую спину крученный светец.
Заостренное навершие ударило слугу между лопаток, когда тому оставалось всего два шага до окна, и тот по инерции полетел вперед.
«ЭХ!!!» –только и успел обреченно подумать Торнан, когда слуга ударился лбом со всего маху – прямо в дубовый переплет, и медленно сполз по стене.
Видимо, у него был перешиблен
И успев подумать, что бог его народа видать все же благоволит к своему отдаленному потомку, Торнан развернулся к уже открывшему рот для крика отцу Саректе, и опустил кулак на его темя.
Дальнейшее было совсем просто – схватить первый попавшийся нож, оказавшийся на редкость тупым, перепилить ремни на товарищах, по-прежнему не способных выразить свои чувства в словах.
Потом этим же ножом наскоро приколоть заворочавшегося бугая в желтой хламиде, и убедится, что второй надежно мертв.
Оттащить бесчувственного Саректу к его хитроумному станку и надежно привязать там, не забыв заткнуть рот.
И лишь затем сунув нож в руку почти пришедшей в себя амазонке, Торнан начал перебирать их барахло сложенное на рабочем столе у инквизитора.
Перед этим еще подумав, что нужно попробовать вытащить Лиэнн отсюда, если это, разумеется, окажется возможным.
И через минуту он ощутил настоящий, неподдельный ужас, какого давно не испытывал.
Еще раз перебрал вещи, заглянул в ящики.
Его не было. НЕ БЫЛО!!!
Священный жезл отсутствовал.
Он еще раз пересмотрел сложенное барахло. Куртка, ятаган, карты, одна из посольских грамот Мариссы, мешочек с деньгами, ее лунный амулет, драгоценности…
Жезла нет как нет.
О, Шэтт!!! И все боги!! И все собачье дерьмо мира!!! Неужели драгоценная реликвия пропала? И все было зря???
Совладав с собой Торнан повернулся к связанному Саректе, вытаскивая изо рта кляп.
Пара крепких оплеух привела того в чувство.
–Значит так, –сообщил капитан, позволив себе несколько секунд наслаждаться выражением лица монаха, сполна осознавшего: что с ним случилось. –Не буду долго трепаться и грозить попусту – у меня к тебе ровно два вопроса. Первый – где жезл Тиамат? Bторой – где девчонка?
–Какой жезл?? Какая девчонка?? Ты рехнулся язычник – никакой девки кроме вот этой дряни с тобой не было… Или была?? Ну так ищи ее сам, если сумеешь уйти, –Саректа попробовал улыбнуться.
–Повторяю, если ты не понял – где жезл? Отдай его, и умрешь без мучений. Ты ведь сам все знаешь –как умирают от пыток.
–Не знаю я никакого жезла, мерзкий дикарь!
Марисса, не совладав с собой, подскочила вплотную и ударила инквизитора со всего маха коленом по яйцам.
Тот с полминуты корчился, хватая ртом воздух.
Ант подумал, что в чем в чем, а в допросах у воительницы навыка нет никакого: язык и мужские причиндалы – последнее, чем должен заниматься палач.
–Грязные скоты! Рога вырастут, ослиные уши и свиные хвосты, гноем изойдете, и будете скакать на четырех костях,
–Ладно, о тварях Охримановых мы поговорим потом, – как ни в чем не бывало ухмыльнулся Торнан, раздувая в камине угли, и при этом помешивая их снятыми со стены клещами. – А пока скажи: где жезл Тиамат.
–Не знаю я никакого жезла…
–Торн, дай мне щипцы! – протянула руку Марисса, только что не лопаясь от ярости.
–Не спеши, –отвел ее ладонь капитан. Тут уж извини, но я получше в таких делах понимаю.
–Друг жрец, –Торнан старался придать голосу как можно более небрежный и вместе с тем веселый тон (именно такой страшнее всего действует на беспомощные жертвы на допросах). Я не большой знаток пыток, но поверь: кое-что умею. И разговаривать мне приходилось с норглингами: а они покрепче тебя будут. Так что думай сам –что я могу с тобой сделать… Где жезл и девка?
–Нет никакого жезла и никакой девки! – упрямо повторил Саректа.
–Спрашиваю в последний раз!..
–Торн, он кажется не врет! – успокоившаяся уже Марисса протягивала какой-то пергамент, найденный ей на столе.
Он тут писал про нас донесение…
Вот – «Задержано трое, из них одна женщина, именующаяся себя посланницей храма лжебогини Тиамат… Тьфу! При них обнаружены грамоты и письма, и я полагаю, что надлежит их допросить не мне одному, а нескольким из облеченных правом...»
–Понимаешь??
Чего уж тут не понимать – жезл видимо остался там, в развалинах храма вместе с Лиэнн. Если только эти уроды не выбросили его, не придав старой реликвии значения.
–Ладно, нужно уходить.
–Торн, тут еще остались мои клинки!
–Они в оружейной, распутная поганка, –прошипел обер-инквизитор. Можешь сходить туда и забрать их…
Торнан посмотрел на камин, где в углях рдела кочерга.
Затем, не забыв запихать кляп обратно в рот, перевернул пленника ничком, благословив изобретателей станка, завернул сутану, обмотав ее подолом голову и распорол серые штаны аккурат на заднице.
Взял кочергу и клещи, предварительно одев валяющуюся тут же рукавицу.
–Эй, ты меня слышишь? Инквизитор промычал что-то в ответ.
Так вот – щипцами он раздвинул бледные вялые ягодицы Саректы, –ты выродок и ублюдок, но ты еще и мужеложец… Если бы ты не лез ко мне, я бы просто свернул тебе шею. Но раз ты так, то… –Торнан сделал паузу.
…То пусть и смерть твоя придет через жопу!
И стремительным движением вогнал кочергу в прямую кишку митраиста.
...Покончив с Саректой, Торнан, не обращая внимание на потрясенные взгляды друзей, заглянул еще раз в стол покойного. Он был почти пуст. Пара деревянных фаллосов, при виде коих Торнан брезгливо поморщился, раскладная наваха, давно не точенная, какие-то свитки. И пригоршня серебряных и медных кулонов с тремя языками пламени –знаков инквизиторского ордена. Все-таки то что было нужно им, местный жрец хранил у себя.