Последние битвы Императорского флота
Шрифт:
Но тем не менее в 07 час 51 мин корабли командующего учебным отрядом контр-адмирала князя Николая Сергеевича Путятина находились в 2 милях позади группы флагманского линкора командующего Черноморским флотом Эбергарда «Евстафия».
Линкор «Иоанн Златоуст», обнаружив неприятеля на курсовом угле 110 градусов, правого борта в дистанции 94 кабельтовых, дал первый пристрелочный залп.
Почти одновременно «Гебен», повернувший вправо на почти параллельный курс, стал отвечать пятиорудийными залпами — по одному орудию каждой башни главного калибра — с 20-секундным интервалом.
В незначительный промежуток
Старшие судовые артиллеристы русских линкоров старшие лейтенанты А. М. Невинский на «Святом Евстафии» и В. М. Смирнов на «Иоанне Златоусте» вели многократно отработанный централизованный огонь с управлением с «Иоанна Златоуста», однако сразу не смогли поразить неприятеля — 12-дюймовые снаряды сосредоточенных четырехорудийных залпов разрывались о воду с недолетами.
Снаряды же первого залпа германо-турецкого крейсера упали с недолетом в 3 кабельтовых, а второй залп вообще дал перелет, но вот снаряды третьего залпа упали прямо по курсу «Евстафия».
Флагманский линкор командующего Черноморским флотом Эбергарда вошел в громадные водяные столбы от падений 11-дюймовых снарядов, на время совершенно скрывшись из вида. На корабль обрушивались циклопические водные потоки; дальномеры с залитыми стеклами не могли «брать расстояние» до неприятеля, а адмирал Эбергард и все бывшие с ним в носовой рубке «Евстафия» были облиты водой.
Корпус линкора испытывал столь сильные сотрясения, что командующий флотом несколько раз отправлял вниз старшего офицера справиться, не получил ли корабль пробоины. После одного из близких взрывов людям в носовых отделениях «Евстафия» показалось, что неприятельский снаряд попал в борт, но не пробил броню.
Мощный гидродинамический удар выбил две заклепки внутреннего борта, и возникла небольшая течь из бортовой цистерны, тотчас, впрочем, ликвидированная при помощи деревянных пробок. Ход боя, пока не давшего перевеса ни одной из сторон, переломил «Пантелеймон», который около 08 час 05 мин поравнялся с «Ростиславом».
Решительный командир «Пантелеймона» капитан 1-го ранга Митрофан Иванович Каськов, намереваясь занять свое — третье — место в строю, начал обгон «Трех Святителей». Не окончив маневра и не включившись в централизованную стрельбу 1-й бригады, Каськов приказал открыть огонь по германскому дредноуту с предельной дистанции.
Старший артиллерист «Пантелеймона» лейтенант Владимир Гаврилович Мальчиковский вторым залпом накрыл «Гебена», поразив неприятельский крейсер в среднюю часть корпуса ниже ватерлинии. Снаряд разорвался у нижней кромки броневого пояса, вызвав затопление бортового коридора и выведя из строя второе 150-мм орудие левого борта.
В 8 час 14 мин адмирал Эбергард распорядился увеличить ход до 12 узлов и подвернул вправо, приведя неприятеля на курсовой угол 75 градусов правого борта. Командующий флотом начал сокращать дистанцию, намереваясь поставить неприятеля под сосредоточенный «действительный» огонь всей линейной дивизии и, кроме того, уменьшить угол падения вражеских снарядов.
Корпус «Гебена» дважды содрогнулся от 12-дюймовых снарядов. Первый попал в бак и проник в жилую палубу, не вызвав, однако, пожара. Второй разбил ящик для противоторпедных сетей, одна из которых свесилась за борт. Командир «Гебена» намеревался оттянуть
Надежды адмирала Эбергарда на то, что полученные в бою повреждения не позволят неприятельскому крейсеру развить полный ход, оказались — увы — тщетными.
Около 15 часов «Гебен» скрылся из вида… Подводная лодка «Тюлень» не смогла помешать возвращению «Гебена» в Босфор. Из-за неполадок в двигателе лодке старшего лейтенанта Бачманова еще накануне пришлось оставить позицию в предпроливной зоне, а вызванная на смену «Нерпа» под командованием начальника школы подводного плавания в Балаклаве, старшего лейтенанта Бориса Всеволодовича Соловьева, к месту событий опоздала.
За бой 10 мая многие офицеры и матросы получили заслуженные награды. Андрею Августовичу Эбергарду, за которым среди моряков-черноморцев окончательно утвердилась репутация «счастливого адмирала», государь пожаловал боевую награду — мечи к ордену Св. Владимира 2-й степени. Особенно щедро наградили экипаж «Пантелеймона»: командир корабля капитан 1-го ранга Митрофан Иванович Каськов стал кавалером Георгиевского оружия с надписью «За храбрость»…
15 декабря 1917 года герой боя с «Гебеном» был расстрелян в качестве заложника большевиками на Малаховом кургане в Севастополе…
Глава четвертая
Войны Черного моря…
История шпионажа и диверсий германского Генерального штаба на Черноморском театре военных действий обогатилась новой страницей успеха в случае с таинственной для многих гибелью линкора «Императрица Мария». Линейный корабль «Императрица Мария» строился на русском судостроительном заводе в городе Николаеве Херсонской губернии.
23 июня 1915 года был отдан приказ о выводе «Императрицы Марии» из николаевского порта в море. 24 июня с утра вся команда линкора приступила к выводу корабля, и только к ночи вывели его за Споек — место, где реки Буг и Ингул сливаются в один широкий рукав. С этого места «Императрица Мария» пошла под своими машинами в сопровождении двух буксирных пароходов. Но без катастрофы дело не обошлось. «Императрица Мария» села на мель. Всю ночь работали буксирные пароходы, и только 25 июня линкор был снят с мели, а 26-го к вечеру «Императрица Мария» подошла к крепости Очаков. В Очакове заночевали и погрузили 246 тонн угля. 27 июня были даны пробные залпы из двенадцатидюймовых орудий. Простояли еще одну ночь и утром вышли по направлению к Одессе. В одесской гавани корабль взял еще 820 тонн угля и 30 июня вышел в море.
У Севастополя «Императрицу Марию» встретила вся Черноморская эскадра, и величайший дредноут вместе со всей эскадрой торжественно вошел в севастопольскую бухту. Это было большое событие для Черноморского флота, ибо Черное море еще не знало таких подобных судов. Водоизмещение дредноута определялось в 23 600 тонн. Скорость корабля 22 3/4 узла, иначе говоря, 22 3/4 морских мили в час или около 40 километров. Но таким ходом корабль мог идти не больше 2 часов, — после этого машинная команда и кочегары начинали сдавать, и скорость корабля понижалась до 18 узлов.