Последние герои империи
Шрифт:
Вернувшись в Россию, лейтенант отправил свою дерзкую записку по инстанциям. Оценка деятельности известных лиц была в ней столь нелицеприятна, что на этот раз Рощаковскому не помогла даже дружба с царем. Записка застряла в канцеляриях Морского министерства. Царский дядя Алексей Александрович был вне себя от ярости, и морская карьера Рощаковского, несмотря на все его подвиги, дала трещину.
Строптивому лейтенанту, впрочем, говорили:
— Ты, Миша подожди, скоро генерал-адмирала отправят в отставку и все у тебя образуется!
Но он ждать не пожелал:
— Еще чего! Стану я унижаться!
В июне 1906
МОРЯК-ДИПЛОМАТ
Узнав о столь серьезном решении своего друга, Николай Второй пригласил Рощаковского к себе.
— Я наслышан о твоем конфликте с Алексеем Александровичем, готов посодействовать его прекращению. Оставайся на флоте. Мы начинаем строить его заново, и мне нужны такие офицеры, как ты.
— Нет, ваше величество, решение мною уже принято и обратного хода нет!
— Жалко! Жалко! — покачал головой император. — А куда думаешь податься?
— Пока еще не решил!
— Тогда у меня будет к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться! — улыбнулся Николай. — Я направляю тебя на дипломатическую службу!
— Но какой из меня дипломат, ваше величество?! — изумился Рощаковский.
— Ты будешь не обычным дипломатом, а династическим!
— Это как? — еще больше поразился лейтенант.
— Будешь представлять не столько Россию, сколько лично меня, причем в тех государствах, где государи являются моими родственниками, то есть в Дании, в Греции и в герцогстве Дармштадтском..
— Где именно, ваше величество? — поинтересовался Рощаковский.
— Начнешь с Греции! — махнул рукой Николай. — И еще в обязательном порядке каждое лето ты должен проводить в Ливадии у меня в гостях!
Так судьба Рощаковского сделала еще один оборот, в мановение ока превратив вчерашнего флотского лейтенанта в личного дипломатического представителя императора. Наверное, всякий был бы счастлив такой карьерой, но только не Рощаковский. Свое новое назначение он принял весьма сдержанно.
— Не устаю поражаться нашему Рощаковскому. Другой бы сиял от счастья после такого назначения, а он вроде бы так и надо! — говорил вечером за чаем супруге Николай.
— Уж больно ты нянчишься с этим моряком, Ники! — фыркнула та — И зачем он тебе нужен?
— Ты знаешь, Алекс, Рощаковский, наверное, единственный человек во всей империи, которому ничего от меня не надо. За все время нашего знакомства он ни разу ни о чем меня не просил, и я знаю, что никогда и не попросит. Впрочем, один раз он все же просил!
— И что же? — подняла на мужа глаза императрица.
— Отправить его на войну в эскадре Небогатова! Осенью 1907 года супруга Рощаковского родила двойню.
Малышей окрестили Марией и Сергеем. К большому горю родителей, мальчик: вскоре умер. В январе 1908 года Рощаковский получил назначение на должность секретаря российской миссии в Греции. Семья Рощаковских
Из воспоминаний Рощаковского: «Однажды в Ливадии разговорился с Петром Аркадьевичем Столыпиным — государя долго ждали на пристани… Очень был умный человек и знал, что хочет делать, — для государственного человека это почти самое главное. Но был он попорчен — как будто его моль поела! — своим губернаторским прошлым. Узок был, батенька. На Россию смотрел как на губернаторство — только большое… А это совсем, совсем другое дело! И опять же был связан очень со своей средой. Земельный вопрос решал по-куриному, тихонько — как будто у императорской России века впереди. А впереди-то не века, а несколько лет… Пошел бы на принудительное отчуждение за большой выкуп земли у помещиков, да и отдал мужикам — и сто-двести лет Россия никакой бы революции не знала и не боялась! У Ллойда Джорджа хватко же ума и решимости. А почему? Своей земли не было, у родичей ее не было, смотрел вперед и думал о пользе государства, а не сословия. А наши дворяне, да и капиталисты, — проорали они Россию из-за собственной жадности да глупости! Хорошо еще большевики нашлись, а не то — конец был бы русскому государству!»
В мемуарах директора Департамента министерства иностранных дел Лопухина есть интересные свидетельства о деятельности Рощаковского на дипломатической службе. В Афинах отставной лейтенант вскоре стал доверенным лицом у королевы эллинов Ольги Константиновны. Помимо этого ему часто приходилось мотаться по всей Европе, выполняя личные дипломатические поручения Николая II. Через какое-то время Михаил Сергеевич получил новое назначение в Константинополь. Во время одной из своих поездок по Европе Рощаковский посетил и Норвегию. В популярном среди яхтсменов городке Ханке он познакомился с неким Бернером Гарвиком, богатым рыботорговцем и владельцем нескольких судов. Помимо этого местный олигарх имел красивую моторную яхту «Виргиния». Гарвику льстило знакомство с всемирной знаменитостью, Рощаковский был, в свою очередь, рад выйти в море на быстроходной яхте и вспомнить свое недавнее миноносное прошлое. Впоследствии это случайное знакомство очень пригодится семье Рощаковских.
Другой на месте Рощаковского на его должности угомонился да предался купаниям и созерцаниям древностей. Но не таков был Рощаковский! Едва освоившись в Греции, он читает нотации королеве о том, что ее сыновья — молодые принцы из королевского дома — плохо относятся к России. Королева терпела-терпела (она все же была посаженой матерью на свадьбе Рощаковского и сама пригласила его на службу в Афины!), а потом попросила перевести докучливого дипломата куда-нибудь подальше.
В начале 1914 года Рощаковский получил приказ прибыть для продолжения службы в российскую дипмиссию в германский Дармштадт, где находился двор великого герцога Гессенского Эрнста Людвига. Герцог приходился родным братом русской императрице Александре Федоровне. Вскоре в Дармштадт перебралась и семья Рощаковского. По воспоминаниям очевидцев, дом приближенного ко двору дипломата отличался особым гостеприимством, многочисленностью немецкой и русской прислуги.