Последние хозяева кремля. «За кремлевскими кулисами»
Шрифт:
” Как бы ни менялось содержание нравственного сознания людей, человечество на всех ступенях своего развития в большей или меньшей степени сознавало одну нравственную истину: никакой человек не может найти своего блага в своей отдельности, вне союза с подобными ему людьми: вне общества, одинокими усилиями отдельный человек не может бороться против враждебных ему стихий внешнего мира: итак, солидарность людей с их ближними, единство людей в обществе есть благо, раздор и разъединение есть зло?
С каждым днем все тревожнее становилась информация из Польши, поступавшая в кабинет председателя КГБ, расположенный на третьем этаже на стыке двух
Брошенные польским Папой при вступлении на престол крылатые слова: „Не бойтесь! Откройте широко двери Христу! Не бойтесь!” — дали обильные всходы в стране, где почти все население — верующие католики.
Волна забастовок охватывает Балтийское побережье. Через несколько дней они перекидываются и в другие города страны. Бастующие теперь требуют не только повышения заработной платы и снижения цен, но и права на создание независимых профсоюзов.
В Ченстохове с проповедью выступает примат Польши кардинал
Стефан Вышинский. Он особо подчеркивает необходимость соблюдать права человека. И, к удивлению председателя КГБ, польское телевидение передает проповедь кардинала.
Польское руководство явно растерялось и теряло контроль, раз забыло основную ленинскую заповедь и начало выпускать из своих рук средства массовой информации.
События нарастают.
Адмирал Янчишин на заседании Гданьского горкома заявляет: ’’Армия не предпримет никаких действий, могущих порвать узы с народом!”
Заместитель премьера Ягельский подписывает соглашение, и с кем?.. С Комитетом, созданным рабочими.
В глазах Андропова это полная катастрофа. Он-то лучше, чем кто-либо другой знал, что за этим последует.
Перед его глазами вставали улицы Будапешта в туосень1956 года. История повторялась, опять преподносила тот же урок, словно подтверждая правоту Сантаяны в том, что не учащим уроков истории суждено повторять совершенные прежде ошибки. Но Андропов не считал ни Венгрию, ни Чехословакию — ошибками. Он был убежден, что история на его стороне, что все раз и навсегда определено марксизмом-ленинизмом, доказавшим, правда, с помощью танков, свою правоту и в Будапеште, и в Праге. И потому то же следует повторить и в Варшаве.
У Андропова было свежо в памяти то, что произошло три года назад в Москве, где группа рабочих объявила о создании независимого профсоюза. Почти всех членов его арестовали. Однако спустя год на квартире московского математика Марка Морозова проходит пресс-конференция иностранных журналистов, на которой было сообщено об организации Свободного Межпрофессионального Объединения Трудящихся — СМОТ.
Только что родившаяся ’’Солидарность” обращалась к рабочим стран Восточной Европы с такими словами: ”...Мы поддерживаем тех из вас, кто решился на трудный путь борьбы за свободные профсоюзы. Мы верим, что уже скоро ваши и наши представители смогут встретиться, чтобы обменяться опытом”.
А что, если под влиянием польской ’’Солидарности” нечто подобное возникнет в Советском Союзе?
Опасность такого движения заключалась не только в том, что возникала независимая организация, способная защищать интересы своих членов. Это было, так сказать, осязаемым выражением движения и с этим бороться было легче всего. Главная опасность для советского режима заключалась в самой идее ’’Солидарности”, уходящей своими корнями к понятию ’’соборности”, смысл которого, пожалуй,
” Андропов связывается с недавно вернувшимся в Москву маршалом Куликовым.
— Никаких осложнений? — спросил он.
— Все идет, как намечено, — ответил маршал.
Оба знали, что генсек и его союзники согласия на оккупацию Польши не дают. Андропов, когда обсуждался этот вопрос, разделял точку зрения военных.
— Я полагаю, — как всегда вместо ”г” произнеся ”х”, сказал Брежнев. После недавно перенесенной болезни он с трудом ворочал языком. — Я полагаю, — повторил он еще раз, — что положение Польши говорит само за себя. У нее нет выхода на Запад. Это не Чехословакия и не Венгрия.
— Леонид Ильич совершенно прав, - заметил Черненко, — к тому же для наведения порядка нам потребуется бросить туда громадную армию... Дмитрий Федорович, — Черненко повернулся в сторону Устинова, — подтвердит, что 375-тысячная польская армия это не игрушка. Сражаться она будет...
— Я думаю, что наша армия с этой задачей справится, — заметил сухо Андропов. — К тому же положение Польши, как говорил Леонид Ильич, чрезвычайно важно для нас. Все коммуникации с нашими частями в Германии проходят через польскую территорию... В сложившейся сейчас ситуации необходимо что-то предпринять, если мы не хотим повторения Венгрии и Чехословакии.
Последние слова он произнес глядя на Брежнева.
— Что вы предлагаете? — спросил генсек.
— Надо поручить армии хотя бы провести маневры на территории Польши. Это и позволит проверить состояние коммуникаций и произведет должное впечатление.
— С маневрами, я думаю, можно согласиться, — вопросительно оглядывая присутствующих, произнес Брежнев.
Возражений не последовало”
Маневры проходят, но на поляков они не производят желаемого впечатления.
Между тем Политбюро становится ареной ожесточенной борьбы. Хотя речь идет о Польше, но как всегда все определяет стремление к власти. В этом они все верные ученики Ленина, по прибытии в Смольный в первые часы после большевистского переворота заявившего Троцкому, что его не интересуют детали — главное, получить власть.
Группирующиеся вокруг Брежнева выступают против вторжения в Польшу. Но это совсем не значит, что они настроены более либерально. Просто в данный момент это не отвечает их интересам.
Сенатор Перси в тот день уже закончил все свои дела, когда ему сообщили, чгго через два часа его примет Брежнев. Сенатор, оказавшийся в Москве в конце ноября 1980 года,на встречу с советским руководителем не рассчитывал. Как стало ясно позднее эта встреча нужна была Брежневу больше, чем американскому сенатору. Перси, прибыв в Кремль заявил примерно то же, что на следующий день повторил Устинову: если советская вооруженная сила будет использована в Польше, то вряд ли можно будет рассчитывать на какие-либо крупные соглашения между Соединенными Штатами и СССР при жизни нынешнего поколения.