Последние Каролинги
Шрифт:
В первой половине мая Генрих Баварский, по всей видимости, отправил к Лотарю посланника. Нам неизвестно, с какой целью это было сделано, и какой ответ он получил, неизвестно. Но поскольку спустя некоторое время он заключил с императрицами окончательный мир, можно предположить, что король Франции, прекрасно помня злоключения в Бризахе, отклонил предложения этого нерешительного и неуверенного человека. К тому же, посланник Генриха оказался не самым прозорливым человеком. Дело в том, что на обратном пути, 15 мая, он проезжал Реймс и встретил находившегося там Герберта, который, внимательно выслушав его вопросы и крайние требования, сумел узнать, что на это ответил Лотарь. К сожалению, нам он этого не сообщил.
Совершенно обескураженный, Генрих Баварский направился к императрицам и Оттону III во Франкфурт-на-Майне и заключил с ними окончательный мир (конец июня или начало июля). Он принес клятву верности юному королю и вернул свое герцогство Баварию. Так же, как на совещаниях в Вормсе в октябре 984 г., герцогиня Беатриса принимала активное участие в заключении мира.
Мир, без сомнений, должен был быть подтвержден
Францией не были достигнуты те же результаты Лотарь ни на мгновение не забывал о своих планах покорить Лотарингию, держа в тайне место, куда направятся его войска. В конце июня Герберт предупредил императрицу Феофано, что на империю будет совершено нападение, но более точной информации у него не было: «Против вас и вашего сына существует либо сейчас готовится заговор. В нем участвуют не только князья, а среди них находится и герцог Карл он более не прячется и выступает открыто, но и рыцари, которых в него вовлекли надежды или страхи, тайный и загадочный поход готовится против ваших вассалов, но я не знаю каких» (82, № 59).
Для начала Лотарь решил двинуться в Верхнюю Лотарингию, где ему принадлежал Верден и ждала поддержка в лице архиепископа Трирского, Экберта чтобы оттуда напасть на Нижнюю Лотарингию. Hа помощь Гуго Капета он никак не мог рассчитывать, поскольку спустя совсем немного времени после их примирения, герцог, поддавшись влиянию своей сестры Беатрисы и Герберта, по всей видимости, вновь стал довольно благосклонно относиться к императорской партии. Все, о чем Лотарь мог его попросить, – это держаться нейтралитета. Но зато король мог рассчитывать на услуги могущественных вассалов герцога Франции, графов Труа, Шартра, Анжу. К тому же если во время его похода в Лотарингию в 978 г. oн встретил противников в лице графов Ренье и Карла то теперь они выступали как преданные союзники короля. Вероятно, в конце 985 г., или в начале 986 г. Лотарь решил осадить два важных города Нижней Лотарингии – Льеж и Камбре, с епископами которых, Ноткером и Ротхардом, он находился во враждебных отношениях. Узнав, что король Франции готовится вторгнуться в область Камбре, Ротхард в ужасе поспешил к нему, предоставив свидетельства своей покорности, и, таким образом, добился разрешения отдать королю епископство только после взятия Льежа и подчинения всех лотарингских князей.
Спустя два месяца от начала 986 г., Лотарь принял у себя посланника Бореля, графа Барселоны, который просил у него помощи для борьбы с испанскими сарацинами. Под предводительством аль-Мансура, [189] визиря Хакама, халифа Кардовского, они 6 июля 985 г. захватили и сожгли Барселону. Положение Испанской марки было критическое. Посланником Бореля под Барселоной, вероятно, являлся Эд, аббат Сен-Кукуфа, который добился у короля во время его пребывания в Компьене (январь-февраль 986 г.) обновления в пользу этого монастыря, грамоты Карла Великого и Людовика Заморского, погибшей во время пожара, устроенного сарацинами. У Лотаря не было времени ответить на просьбы испанских христиан в то время. Он обдумывал грандиозные планы в отношении Лотарингии. Его внезапная смерть сорвала все замыслы, «принеся белгам [190] отдых». В последние дни февраля по пути из Компьеня в Лан он сильно замерз и простудился. У него начались колики, причинявшие страшные мучения. Король скончался во вторник, 2 марта 986 г., когда ему было чуть больше сорока четырех лет. Прекрасно зная о легкомыслии и бездарности своего сына Людовика, перед смертью он настоятельно советовал ему сохранить поддержку герцога Франции.
189
Аль-Мансур – фактический правитель Кордовского халифата с 976 г., визир при халифе аль-Хакаме II (961–976 гг.). Ум. в 1002 г. – Коммент. редактора
190
Выражение Рихера.
«Лотарю устроили похороны поистине с королевским великолепием. Для него было изготовлено ложе, украшенное королевскими инсигниями, тело облачили в шелковые одежды, накрыли пурпурной мантией, усыпанной драгоценными камнями и расшитой золотом. Знатные люди королевства несли это ложе, впереди шли епископы и духовенство с распятиями и евангелиями. Среди них, жалобно вздыхая, шли те, кто нес корону, сверкающую золотом и самоцветами, и другими знаками отличия. Погребальные песнопения почти все время прерывались слезами. После с печальными лицами шли строем рыцари. Остальная толпа, рыдая, следовала за ними. Как он и приказал ранее, его похоронили в Реймсе, в монастыре Святого Ремигия, рядом с отцом и матерью, этот монастырь находится в двухстах стадиях (50 километрах) от места его кончины. И на протяжении всего пути его сопровождали проявлениями сильной привязанности и горячей любви» (131, гл. Ш, 110).
Неожиданная смерть Лотаря, а спустя год кончина его сына сильно поразили народное воображение. Многие не хотели верить, что оба последних короля из династии Карла Великого умерли своей смертью. Отсюда
191
Манускрипт «Истории» Рихера Реймского, единственного подробного нарративного источника по истории Франции второй половины X в. был найден в 1833 г Г. Пертцем. – Коммент. редактора
Полезно будет оценить характер Лотаря и его роль в истории Франции. Если касаться человеческих качеств, достоинств или недостатков, физических и моральных, то в данном случае придется смириться с незнанием данной стороны вопроса, поскольку мы не имеем склонности создавать панегирики, какой был написан Гельгоном для Роберта II. [192] К чему изображать портреты в стиле Капефика и Мурена. [193] Когда молчат документы, этот прием становится по-детски смешным. Самое большее, что можно предположить, основываясь на грамотах, что Лотарь был хорошим сыном и любящим, привязанным к своей жене Эмме супругом Он никогда не называл ее, кроме как приятнейшая, сладчайшая супруга (delectissima, dulcissima conjux), и никогда не верил слухам об ее интимной связи с Асцелином. Рихер сообщает, что во время осады Вердена Лотарь был ранен, так как слишком близко подошел к врагу, – подобный штрих дает основания предполагать, что король был не лишен личной отваги. Его внезапное нападение в 978 г. на Оттона II представляется не совсем честным, но если бы оно удалось, то прослыло бы в его век (и в наш) как верх ловкости и ума. Поэтому мы не слишком суровы на этот счет.
192
Гельгон – монах аббатства Флери, написавший хвалебное жизнеописание короля Роберта II – Коммент. редактора
193
Капефик, Мурен – французские историки XIX в. Капефик (Ж.-Б.-О-Р.), французский публицист и историк, автор книги «Гуго Капет и третья династия до Филиппа-Августа». Мурен (Э.) – франц. историк XIX в., автор «Графов Парижских» (Париж, 1869). Оба автора, обладая легким пером, часто создавали выдуманные ими портреты политических деятелей изучаемой эпохи, не опираясь при этом на достоверные источники. – Коммент. редактора
Но если ничего не известно или почти не известно о личной жизни человека, то совсем иначе дело обстоит с Лотарем-королем. Когда читаешь историю царствования Лотаря, ясно видно, что он был государем, не лишенным ни ума, ни активности, хотя действия его иногда были бестолковыми. Но несмотря на это, правление Лотаря оказалось более славным и счастливым, нежели царствование его отца Людовика IV. Ему неоднократно приходилось бороться с противодействием Робертинов, но зато против него не создавали грозных коалиций, как это было во времена его отца и деда. Правда, это зависело как от исчезновения Гуго Великого и мудрого покровительства Брюнона и Герберги, так и отличных качеств короля.
Лотарь не оставил слишком яркого следа в народном сознании. Упоминание о нем я нашел лишь в одной героической поэме об Рауле из Камбре. [194] Одного маленького ребенка, Лоэреля, вместе с королевой-матерью в лесу Рувруа (Булонский лес) захватили в плен Бернье и Герри. Может быть, это смутное и искаженное воспоминание о том, как в 945 один из сыновей Людовика Заморского оказался в плену у норманнов? Сам Людовик Заморский, царствование которого было несчастнее и беспокойнее, чем правление его сына, гораздо чаще упоминается в средневековой поэзии и легендах (которые между тем часто путают его с Людовиком Благочестивым). Однако в XI веке Лотарь еще остается в воспоминаниях как деятельный и славный государь, о чем свидетельствует восторженная похвала хрониста, жившего во времена. царствования короля Роберта: «… среди своих предков поистине блистал Лотарь, сын Людовика, муж прославленного рода и скромного нрава, стремившийся к славе, усердный и разумный, который счастливо многие годы правил королевством Франков», «Крепкий сложением, проворный, здравый рассудком», – говорил Рауль Глабер. [195] Разумеется, можно только усмехнуться, читая Адальберона Реймского, который не переставая предавал Лотаря, но в письме к Экберту называл его «Славнейшим королем Лотарем, светилом именитейших Франков». Эти слова, очевидно, являются преувеличением: но идя от противного, можно допустить, что их вряд ли применили бы к государю, чье царствование было постыдным или незначительным.
194
Поэма о Рауле из Камбре – поэма, записанная в XII в, где в искаженном виде передаются события 40-х гг. X в Герой поэмы – реальный исторический персонаж, погибший в столкновении с графами Вермандуа в 943 г. – Коммент. редактора
195
Рауль Глабер – бургундский хронист XI в. – Коммент. редактора