Последние Романовы. Жизнь семьи. Конец империи

Здравствуйте, дорогие друзья! Давайте поближе познакомимся.

Меня зовут Елена, и я @mama_v_istorii.

Моего мужа зовут Виталий, у нас три дочери: Тоня – семи лет, Тася – четырех лет

и Сима двух лет, но скоро исполнится три (названы в честь наших бабушек).

История захватила меня с самого раннего детства, она стала неотъемлемой частью моей жизни.

Когда другие девочки читали сказки, я увлекалась фильмами о путешествиях во времени, книгами о мировой истории, старыми дедушкиными документами, с которыми он разрешал мне возиться, – все это стало моими «сказками».

И как следствие появился мой блог о любимой истории, которую я вам рассказываю в своих постах, сторис и прямых эфирах.

Изначально я создала его для себя, после личной маленькой (или не маленькой) семейной трагедии. Этот блог стал для меня лечащим средством, благодаря которому я могла делиться своими мыслями и переживаниями.

Что же послужило тому причиной?

Один из членов моей семьи поступил недостойно, и у меня появилась потребность писать. Я стала публиковать самые страшные моменты в истории, чтобы показать, как важно уважать и ценить друг друга.

Мне хотелось показать через моменты в истории, к чему приводят войны, заговоры и истребление людей. Ведь так важно проявлять любовь к ближнему, бабушкам, дедушкам, сестрам, женам, детям, братьям, дядям и тетям…

Вот начало моего блога.

Я вижу отклики людей, их благодарность и веру в меня, поэтому я ни дня не пожалела, что взяла на себя ответственность вести именно такой блог.

К истории семьи Романовых я всегда была неравнодушна, как и любой человек, изучающий и любящий историю. А судьба семьи Николая II потрясла меня до глубины души и осталась в моем сердце.

С каждой новой прочитанной книгой о них я все глубже погружалась не только в их трагедию, но и в жизнь, о которой можно говорить вечно. Для меня они стали в первую очередь людьми – с эмоциями и переживаниями, а уже потом монархами.

А теперь прошу разделить со мной эту печальную историю о последней царской семье. Семье Романовых.

«Президиум Уральского областного Совета рабоче-крестьянского правительства, исполняя волю революции, постановил расстрелять царя Николая Романова в ночь на 16 июля 1918 года. Приговор этот приведен в исполнение» [1] .

«Ввиду того, что ваши родственники продолжают наступление на Советскую Россию, мы постановили вас расстрелять» [2] , – это последнее, что услышал Николай II перед своей смертью. Падая навзничь и умирая в тот же миг. Его фуражка покатилась в угол…

Какие мысли пролетели в голове бывшего царя? Можно только гадать…

Знал ли он, что это конец?

Расплата? Жертва? Никто теперь не даст ответа.

Миг, и вся комната озарилась вспышками выстрелов, наполнилась дымом и криками. Одна за другой летели пули,

отскакивая от стен. Женский крик, заполняющий маленькую комнату… Девушки, прикрывающие ладонями головы. Им никуда не деться. Как звери, загнанные в клетку, они умирают, обжигаясь жалящими пулями.

Кровь хлынула, стекая по стенам, оставляя следы, которые так и не смогут отмыть. «Кровь текла потоками… наследник был еще жив – стонал. К нему подошел Юровский и два или три раза выстрелил в него в упор. Наследник затих».

Как страшно – вмиг потерять всех, кто так дорог сердцу.

Дым застилал весь пол, закончилась пальба, в воздухе витает запах крови и смерти. Шаги, самые страшные шаги на свете. Палачи отправились проверить, все ли мертвы.

Анастасия, совсем еще юная, села и закрыла ладонями лицо, слезы текут по щекам, а в мыслях: «За что?! За что так с нами? Мама, папа, помогите…»

Но папа уже никогда не отзовется на зов любимой дочери, никогда не улыбнется.

Бедная Настя, она всегда считала, что любовь простит все, светлая девочка, даже тогда, в те трудные годы, она сохраняла улыбку и радость в сердце. Краснея перед молодым Федором Лукояновым.

Комната расстрела в Ипатьевском доме

Нечаянные встречи, молчаливые взгляды. Они не успели ничего толком сказать друг другу. Любовь ли это была? А если любовь, то какая? Наполненная ужасом и ставшая тяжелым бременем для него. Сойти с ума и до конца своих дней искать Анастасию, верить, что она не мертва. Винить себя в смерти той, которую полюбил…

Помимо Анастасии, выжили Александра Федоровна и сестры. Их смерть была ужасной и медленной. В корсажах девушек были старательно вшиты украшения и бриллианты, это не дало сразу пройти пулям сквозь тело.

Они не смогли застрелить их, тогда вход пошли штыки…

«Ермаков не сплоховал: взял штык. Правда, когда он начал колоть первую из девиц, штык долго не мог пробить корсаж. И тут даже он испугался. Но победил страх» [3] .

Он победил свой страх… страх перед невинными, перед беззащитными женщинами, девушками.

Что чувствовала Александра? Страх за детей, которых она выносила и родила. Молила ли она о спасении? Или винила себя за то, что так старательно вшила в лифы своих дочерей драгоценности? Жестокая смерть – невинных дев. Быть заколотыми, а в конце получить пулю в голову…

«Трупы сложили в яму и облили лица и все тела серной кислотой как для неузнаваемости, так и для того, чтобы предотвратить смрад от разложения… Забросав землей и хворостом, сверху наложили шпалы и несколько раз проехали – следов ямы не осталось» [4] .

Ожидание счастья, свободы, смех, девичьи мечты, семья… Все это зачеркнуто, остались муки боли и страх. Им больше никогда не засмеяться, будя своего маленького брата, больше никогда не обнять своего обожаемого отца, такую строгую, но любимую маму…