Последние Рюриковичи и закат Московской Руси
Шрифт:
А. А. Зимин полагает, что неудача с иосифлянским претендентом на митрополичью кафедру заставила Грозного обратить свой взор на их оппонентов – группировку заволжских старцев и одного из их лидеров митрополита Филиппа [942] . Но стоит ли вслед за А.А. Зиминым причислять Филиппа к нестяжателям? И да, и нет, поскольку к этому времени изменились и последователи Нила Сорского, и иосифляне, а былые противоречия заметно сгладились. Пример – противоречие между партийной принадлежностью и поступками и пристрастиями Германа. Вот и Филипп, превративший Соловецкую обитель в образцовое хозяйство, плохо вписывается в привычный образ нестяжателя. Последним истинным заволжцем можно считать игумена Артемия. С его ссылкой распалась и нестяжательская партия, после чего оказалось, что и иосифлянам, которым не с кем было бороться, незачем, как прежде, крепко держаться друг друга.
942
Зимин
Вакханалия террора, безусловно, напугала волоцких питомцев, в поддержке которых царь давно уже не нуждался. Иосифлянская теория «божьей грозы» поблекла перед повседневной практикой опричнины. Незатейливые компиляторские опыты св. Иосифа казались примитивными, узкими и даже безобидными в сравнении с изощренным глобальным антихристовым мировоззрением Грозного. Инстинкт самосохранения подталкивал иосифлян к объединению со всеми, кто был способен противостоять грядущей катастрофе. Возможно, именно предлагаемому союзу между вчерашними врагами и собирался воспрепятствовать Иван, стараясь возбудить прежнюю ревность между церковными партиями. В этом смысле предположение А.А. Зимина верно – Иван показал иосифлянам, что в случае неповиновения он готов обратиться к их извечным оппонентам. Но в обстановке вакханалии террора вряд ли на кого-то могли подействовать подобные «страшилы».
Соборный бунт
В мае 1566 года в Москву прибыло литовское посольство во главе с Ю. Ходкевичем. Посланники короля Сигизмунда предложили Грозному произвести раздел Ливонии, который предусматривал сохранение за сторонами занятых ими к данному моменту территорий. Царь и его советники расценили этот демарш как признак слабости Литвы и принялись требовать признания прав Москвы на двинские крепости, включая Ригу, что было совершенно неприемлемо для Вильно. Ход переговоров якобы побудил Ивана созвать Земский собор, чтобы спросить мнение о позиции Москвы в отношении предложений литовского посольства.
Участники собора проявили не больше дальновидности, чем кремлевские дипломаты, и высказались за продолжение войны. Впрочем, к тому времени переговоры и так уже зашли в тупик, и на их ход мнение Земского собора никак не повлияло. Очевидно, что внешнеполитический вопрос послужил для Ивана поводом, чтобы подать знак благоволения к служилым слоям, которых он полтора года назад огульно обвинил в измене. Но вряд ли царь полагал, чем обернется его уступка.
Собор, в котором впервые широко было представлено земское поместное дворянство и участвовали делегаты от торговых и посадских людей, закончил свою работу 2 июля. К этому времени игумен Филипп еще не прибыл из Соловков, о чем можно судить по отсутствию его подписи в соборном приговоре, к которому прикладывали руку даже простые монахи. Между тем его приезда ожидали не только церковные иерархи и царь. Созыв собора дал возможность двум сотням дворян и детей боярских встретиться и обнаружить общее негодование насилием, творимым над земщиной. Они решили воспользоваться случаем, чтобы потребовать от царя отмены опричнины, ссылаясь на свои заслуги перед государем [943] .
943
Садиков П.А. Очерки по истории опричнины. М. – Л., 1950. С. 29.
Более трехсот представителей земщины, в том числе и придворные царя, явились во дворец с протестом против бесчинств и злоупотреблений. «Все мы верно тебе служим, проливаем кровь нашу за тебя. Ты же… приставил к шеям нашим своих телохранителей, которые из среды нашей вырывают братьев и кровных наших, чинят обиды, бьют, режут, давят, под конец и убивают». За устным выступлением последовала подача челобитной, скрепленной подписями ходатаев [944] .
Точная дата выступления земцев неизвестна. Замысел акции протеста созрел во время созыва собора, но вряд ли она состоялась в дни его работы или сразу по завершении. Челобитчики знали о пустующей митрополичьей кафедре. По Москве носились слухи о кандидате на место предстоятеля и о его скором прибытии в столицу. Совместное – вкупе с будущим митрополитом – выступление имело больше шансов на успех. Репутация благочестивого игумена и протекция неформального лидера оппозиции Ивана Федорова порождали у земцев надежду встретить в лице Филиппа единомышленника. И соловецкий настоятель, хотя бы частично, эту надежду оправдал. В Москве ему, возможно даже против желания, сразу пришлось включиться в политическую борьбу.
944
Полное собрание русских летописей. T.XXXTV. Постниковский, Пис-каревский, Московский и Бельский летописцы.
Свое согласие занять митрополичью кафедру Филипп сопроводил конкретными политическими условиями. «Лета 7074 (1566) Июля 20, понуждал царь и великий князь Иван Васильевич всея России со архиепископы и епископы и с архимандриты и совсем собором… игумена Филиппа на митрополию. И игумен Филипп о том говорил, чтобы царь и великий князь оставил опришнину; а не оставит князь опришнины, и ему в митрополитах быти невозможно; … а соединил бы воедино, как прежде было. И царю великому князю с архиепископы и епископы в том было слово, архиепископы царю и великому князю о том били челом о его царскому гневу; и царь и великий князь гнев отложил, а игумену Филиппу велел свое слово молвити архиепископам и епископам, чтобы игумен Филипп то отложил, а в опришнину и в царский домовой обиход не вступался, а на митрополью бы ставился;
а по поставленьи бы, что царь и великий князь опришнины не ставил, и в домовой ему царский обиход вступаться не велел, и за то бы игумен Филипп митропольи не отставливал, а советовал бы с царем и с великим князем, как прежние митрополиты советовали с отцом его… И игумен Филипп по царскому слову дал свое слово архиепископам и епископам, что он, по царскому слову и по их благословению, на волю дается стати на митрополью, и в опришнину ему и в царский домовой обиход не вступатися, а по поставленьи за опришнину и за царский домовой обиход митропольи не отставливати» [945] .
945
Федотов Г.П. Святой Филипп митрополит Московский. С. 53.
Сомнительно, чтобы все вышеперечисленные события произошли в один день. Из данного отрывка официального акта, составленного при вступлении Филиппа в должность, развитие ситуации представляется следующим образом. Сначала на архиерейском соборе в присутствии государя Филипп выступил против опричнины, что, естественно, вызвало гнев царя, первой реакцией которого было дать отвод строптивому кандидату на митрополичью кафедру. Но иерархи били челом Грозному, чтобы он оставил свой гнев; они настаивали на выборе соловецкого игумена и одновременно предлагали компромиссный вариант: Филипп более не покушается на существование опричнины, которая рассматривается как личный удел государя, его «домовый обиход». Вместе с тем митрополит выговаривает себе право давать советы царю и печаловаться за опальных, упраздненное с учреждением опричнины.
С учетом этих оговорок на новом архиерейском совещании и «понуждал» Грозный соловецкого настоятеля «стати на митрополью». Следовательно, на 20 июля приходится заключительная часть дискуссии вокруг поставления нового митрополита, продлившейся, очевидно, несколько дней. Именно в этот день Филипп согласился с предложенным компромиссом, с которым, заметим, не согласился Герман, подписи которого нет на акте 20 июля. Это дало Г.П. Федотову основание полагать, что не все епископы были склонны благословить эту капитуляцию перед царем: «Для них, как и для Филиппа, опричнина, вероятно, представлялась слишком серьезным препятствием к миру в церкви и государстве» [946] .
946
Там же. С. 54.
Демонстративное неповиновение земцев и митрополита безусловно встревожило Ивана. А.А. Зимин полагает, что демарш участников собора привел к тому, что в течение нескольких месяцев (вторая половина 1566 г. – первый квартал 1567 г.) были заморожены все военно-административные назначения до проведения тщательной проверки на причастность кандидатов к выступлению участников собора [947] . На выступление земцев Иван немедленно ответил репрессиями. Все челобитчики были схвачены и заключены в тюрьму. Возможно, это обстоятельство и повлияло на решение Филиппа принять митрополичий сан, не «вступаясь в опришнину». С одной стороны, стало ясно, что уговоры не заставят Ивана прекратить опричную политику, с другой стороны, ввиду новой вспышки репрессий, кому-то необходимо было заступаться за жертвы гонений. Заняв митрополичью кафедру, Филипп получал возможность влиять на решения царя, отказ лишал его такой возможности. Соловецкий игумен сделал выбор. 24 июля состоялось официальное избрание Филиппа митрополитом, а на следующий день его интронизация в Успенском соборе.
947
Зимин А.А. Опричнина. С. 139.