Последние всплески
Шрифт:
Смотрит в зеркало – корона!
Нам же грустно и смешно
На рога взирать его.
Волк как-то речь в лесу держал:
Нас враг коварный оболгал.
На зайцев мы не нападали.
Мы тихо, мирно их жевали.
А им вдруг стало не по нраву.
Позвольте, по какому праву
Они решили жить без нас,
Лишив нас пищи, про запас?!
Вот и пришлось напомнить им,
Что лес когда-то был другим.
И
То лес, и всё в нём, было наше.
А то, что было перед тем,
Неинтересно мне совсем.
Волк хищник – в этом и вся суть.
Коль заяц – то не обессудь,
Что стоя на его дороге,
Навряд ли унесёшь ты ноги.
С ним рядом лучше не ходить,
За километр обходить.
Печаль веков: родители и дети.
И нам не разрешить вопросы эти.
Как нам понять: кто перед кем в ответе,
Кто от кого защиты ищет в свете?!
Как хорошо, когда есть всё, что нужно,
Иль ничего – но всё в любви и дружно.
Но коль в семье борьба за выживание,
И в принципы возведено желание…
Темны слова, темны предназначения,
Темна канва, и не ясны течения…
Если иду, тяжело опираясь на палку,
А навстречу прёт молодой мужчина,
Обхожу его, как обошла бы собаку,
Или как если бы стояла машина.
Не потому, что сказать что-то трушу,
А потому, что мне много лет,
И я понимаю – нелепо будить Душу
Там, где её просто нет.
Дипломный дали мне проект.
Отец твердит: "Стол… готовальня…"
Смеюсь в ответ: "Нет! Интернет,
Программка и опочивальня".
Так легко поучать. И так сложно принять.
Ни себя, ни другого до конца не понять.
Мы слабы и ошибки порой совершаем.
Но в гордыне своей мы о том забываем,
Что великая милость и благо – прощать.
Мягкость подушки и твёрдость стены
Нам одинаково, в общем, важны.
Но когда жизней падают цены,
Лучше иметь бы надёжные стены.
Часто от нас скрыта жизни интрига.
Семьи чужие – закрытая книга,
Сверкает обложка, картинкой прекрасной,
А что там внутри прочитавшим лишь ясно.
Он
И с колодца воду пил,
Стреляного воробья
На мякине проводил.
Не боялся он кустов,
Посидел и был таков…
Припеваючи живёт,
Курит много, водку жрёт…
«С глаз долой – из сердца вон»,
Отчего ж не знаю,
Что из сердца вон – лишь он,
Я же всё страдаю.
Весь мир политики – околица,
Где нет людей – есть лишь народ…
Политик в церкви Богу молится,
А дома – чёрту воздаёт.
В шестнадцать – мудрым я себя считал.
А в восемнадцать думал – вот и зрелость.
Но к тридцати весь пыл подрастерял,
Безлично наблюдая жизни серость.
Я в сорок стал романтиком опять.
И в пятьдесят влюбился в жизнь по новой…
Вчера исполнилось мне восемьдесят пять -
Пора вновь становиться Казановой.
Весна и осень – вот мои друзья.
Зимой любить мужчин, увы, нельзя
Зимой они на ласки не сдаются,
А только иронически смеются,
Предпочитая нам одну молодку,
Что превращает в дураков их – водку.
Мужчины жить не могут без политики,
Не важно оптимисты, или нытики…
В высоких кабинетах, солнце пляжа…
Почти как женщины без макияжа.
А женщинам давно уже всё ясно,
Пытаться их обманывать – напрасно,
Политика не о стране забота,
А быстрый способ больше заработать.
Как поступить? И, честь по чести,
Две мысли промелькнули вместе.
А к ним и третья подошла.
Я подтвержденье в ней нашла
Одной из них. Чудесно! Вот!
И сделала наоборот.
Как получилось? Что сказать?!
Ах, да зачем вам это знать?!
Заинтересованным, ни к чему доводы,
Им достаточно сочинить поводы.
Чтоб бергамот, лайм иль цитрон
Не съела бы ицерия,
Жук был успешно завезён,
И началась мистерия:
Не в померанцевых садах
Разбросаны родолии,
А, продержавшись на ветрах,
В парк, где цветут магнолии)))