Последний артефактор. Академия Заклятий
Шрифт:
Я зачарованно смотрела на видимое. На радужный купол, раскинувшийся за речкой. Яркие птицы сновали между ветвей деревьев-исполинов. Травы небывалых цветов покачивались на ветру.
— Лоди — это Горкана! — вскрикнула и ощутила, как его рука ослабла и выпустила мою ладонь. Я порывисто обернулась. Некромант стоял на коленях. Глаза его были прикрыты. Он тяжело дышал, схватившись за грудь.
— Лоди! — Я опустилась перед ним на колени.
— Иди, Тана, иди в Горкану… — хрипнул он едва слышно. — У
— Я не оставлю тебя! — Схватила вампира за плечи, начала трясти.
Он приподнял голову. Я ужаснулась. Бледная кожа, обтягивающая ставшее невероятно худым лицо. Глаза впали, окруженные темными кругами.
— Тана, иди, — напористо и зло выкрикнул он. — Иди, или наш поход будет пустым!
Я вскочила. Девона хваталась за мою юбку и тянула к речушке. Знойка удивленно выглядывала из кармана.
Я напоследок встревоженно посмотрела на Лоди. Вокруг него, ластясь, кружила тьма. Опутывала щупальцами, пытаясь привести некроманта в себя.
Сможет ли она его защитить без меня?.. А я?.. Я смогу защитить тех, кого привела в эти земли?
«Тана! Тана Амиас!» — пронеслось с вырвавшимся из-за купола ветерком.
Я вслушалась. Может, слух обманывает меня? Бурлили воды речушки, натыкаясь на камни. Травы Горканы склонялись под порывами ветра. Я смотрела на страну мифов, не уверенная, правильно ли я сделала, придя сюда и приведя за собой тех, кто мне дорог.
«Тана!» — голос прозвучал призывно. Он шел оттуда, с другого берега.
И было в нем нечто магическое. Я отпустила Лоди, поднялась.
«Тана!»
Я бросила последний взгляд на некроманта и, не в силах сопротивляться зовущему, направилась к переливающемуся всеми цветами радужному куполу Горканы.
Часть 32
Девона ворвалась в мифический мир. Прыгала, скакала и изменялась на глазах, становилась больше, приобретала вид настоящей химеры. Пропал смешной ирокез. Хвост стал длинным, черным, как и вся она.
— Что происходит? — прошептала я в изумлении.
Ветер пропал. Травы склонились предо мной, так и замерли склоненные.
Я смотрела вокруг и видела то, чего не могла видеть. Тонкие потоки магии, древней и настоящей, плыли по воздуху Горканы. Опутывали травы, свешивались с ветвей исполинских деревьев. Изумрудные и алые, синие, как небо, и серебряные, словно монеты самарийского двора. Белые, как фата невест, и черные, как траурная лента. Истинная магия. Такая, которую можно не просто почувствовать, а увидеть.
«Тана Амиас!»
Я оглянулась. Откуда голос?
— Тана! — У меня все задрожало внутри.
Со стороны деревьев шла женщина, улыбаясь и протягивая мне руки. Такая, какой я ее помнила. Такая, какая приходила ко мне во снах. С русой косой
— Мама!
Слезы потекли по щекам. Я задрожала всем телом.
Так не бывает. Это невозможно… Это…
Высокие травы путали юбку, я бежала, рыдая и понимая, что это наваждение, морок.
«Я не могу ее видеть. Она умерла».
Но…
— Мама!
Остановилась в шаге от нее, не в силах оторвать взгляда от родного лица. Она стояла такая живая и такая настоящая.
— Ты погибла! Тебя не может быть! Я сошла с ума. Это морок.
Она приблизилась ко мне.
Тонкие изящные пальцы коснулась моих волос.
— Нет, милая девочка моя. Это не морок. И я не твоя мама. Я прародительница истинной магии. Древний дух-покровитель Горканы. Можешь называть меня ее именем. И я ждала тебя.
— Но… — Я быстро заморгала, пытаясь сдержать поток слез, катящийся из глаз. — Как?
— Твоя мама погибла с честью, как настоящая ведьма, но оставила после себя часть своей магии. И я, как истинная прародительница, впитала ее. Тебе ведь будет так легче со мной говорить?
Легче? Смотреть в лицо той, кого я продолжала ждать всю жизнь? Видеть глаза, наполненные любовью, глаза моей мамы? Легче? Я не выдержала. Уткнулась в ее волосы. Слезы бежали несдержанные, горькие. Я всхлипывала, прижималась к той, от которой даже пахло так, как я помнила, пахло от мамы.
— Тана, девочка моя милая, — шептала прародительница магии голосом родным и близким. — Ты выросла достойной дочерью. И когда-нибудь твоя тропа привела бы тебя ко мне. Ну-у. — Пальцы гладили мои спутанные волосы. — Отпусти боль. Оглянись, весь этот мир и я, мы ждали тебя.
— Меня? — Я шмыгнула носом.
— Тебя. — Она немного отстранилась и заглянула в мое лицо. — Вытри слезы, девочка моя милая. Ведьмы не плачут.
— А если бы я не дошла? — Я смотрела в ее глаза, мамины глаза. — Ты знаешь, сколько ведьм погибло? Среди них должна была быть и я.
Прародительница коснулась моего лица, вытерла слезы.
— Когда-то твоя мама знала одного темного жреца. Это было давно, во времена мира. Она спасла от магической горячки его мать. У ведьмы не было денег и власти. Но она уже тогда знала, что в будущем у нее будет дочь, и всем сердцем желала, чтобы той не досталось ее участи. Тогда жрец пообещал, что поможет ее дочери в свое время поступить в лучшую академию и сделает все, чтобы она получила достойное образование и смогла быть при дворе. Времени прошло много. Мир изменился. Отношение к ведьмам изменилось. Жрец изменился. Дворы разделились, раскроив кровавыми мечами весь мир Тартарота и ввязав его в многолетнюю войну. Но, как вижу, это не помешало жрецу сдержать свое обещание.