Последний Бастион
Шрифт:
Еще один огонек погас, а Джон только успел перекатиться по полу под защиту стены – как град автоматных пуль разнес в щепки остатки перил на веранде и вонзился в противоположную стену. Разъяренные потерей своих сотоварищей, боевики патронов не жалели.
Тр-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р….
С другого крыла здания внезапно раздался грозный, несмолкающий звук, больше всего он был похож на звук рвущейся парусины, только был во много раз громче.
Вскочив на ноги, Джон передернул затвор и дважды прицельно выстрелил по опешившим партизанам.
Пулемет
Тр-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р….
Пулемет продолжал работать, тяжелые пули разносили в щепки кустарники и забор перед домом. Старая немецкая машина, которая была даже старше отца, работала безукоризненно.
Тр-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р Пулемет заглох – и в ту же минуту Джону показалось, что за одной из построек сверкнула молния. Через секунду раздался сильный взрыв, как раз в том самом месте, откуда бил пулемет.
Стоя в проеме балконной двери Джон одну за другой выпустил две оставшиеся пули в сторону гранатометчика. Ему показалось, что он даже увидел, как черная тень, прячущаяся за сараем, согнулась пополам и упала на землю. Отбросив винтовку, Джон бросился по веранде к левому крылу, охваченному ревущим пламенем. Каждую секунду он ждал пули, которая оборвет его жизнь.
Но больше не стреляли. Следом за Джоном по веранде бежал его старший брат, Роджер. Напуганные серьезным сопротивлением, обстрелянные из пулемета, бандиты предпочли скрыться, бросив своих убитых и раненых. Гранатометчик дал выстрел только для прикрытия отхода.
– Папа!
Комната уже полыхала, жар обжигал лицо, но Дэвид смело сунулся в ревущий огонь.
Распростершись на полу, лежал его отец.
– Где он?
Прикрывая голову руками от нестерпимого жара, в комнату вбежал Роджер.
– Вытаскиваем его!
Намертво вцепившись в отца, Джон тянул и тянул его из комнаты, сзади в его вцепился, помогая Роджер. Волосы на голове тлели с противным потрескиванием, но Джону было все равно. Задыхаясь, он вытащил отца на веранду, сделал шаг – и они вместе с братом полетели вниз, на землю через разнесенные в щепки перила.
Навстречу уже бежали темнокожие работники фермы с ведрами – тушить разгорающийся особняк.
– Папа?
Отец лежал на спине, глаза были закрыты.
– Папа!?
Джон с силой затряс отца.
– Ты бы лучше дом тушил что ли, чем из меня душу вытрясать – раздался недовольный голос отца…
Соединенные штаты Америки
Пригород Вашингтона 18 мая 2009 года – Ты, как я понимаю, уже все для себя решил? – нижняя губа у отца подрагивала, что было предвестником вспышки гнева.
– А ты как считаешь? – упрямо сказал я – я должен наплевать на завещание деда и бросить набитый золотом и бриллиантами транспортный самолет?
– Да никакого самолета и в помине ни х.. не было!! – как бомба взорвался отец – ты,
Моя мать, Марина Фраскетти, родом из США из семьи итальянских эмигрантов, познакомилась с отцом на сафари в 1969 году, перед началом большой войны. В семидесятом родился я, причем по настоянию матери родился я в США и изначально получил американское гражданство, против чего дед был категорически. А в семьдесят девятом мама погибла в результате террористического акта, совершенного черными боевиками ЗАНЛА в Солсбери. Мощная бомба, начиненная болтами и гайками, взорвалась в супермаркете, убив маму и еще больше тридцати человек. Только по счастливой случайности там не оказался я – меня за день до этого положили в больницу вырезать аппендицит.
Именно эта трагедия стала причиной разрыва между отцом и дедом. За несколько дней до трагической гибели мамы отец сказал деду, что хочет уехать из Родезии, что ему все надоело, что он устал от войны. Дед обвинил его в трусости. Но после гибели мамы отца уже было не остановить – забрав меня, и обвинив во всем случившемся деда, он уехал в США, почти сразу же поступил в морскую пехоту.
Наверное, для того, чтобы показать деду, что он не трус – с отцом я никогда на эту тему особо не разговаривал. Вот и получилось так, что с десяти лет я рос в корпусе морской пехоты США. Отец быстро рос по службе, все-таки боевой опыт давал о себе знать и, в конце концов, стал командиром антитеррористического подразделения. Ирония судьбы – но, даже уйдя из морской пехоты, я тоже попал в подразделение, занимающееся борьбой с терроризмом. Подсознательно, и я и отец все-таки помним, что случилось с мамой…
– Слушай, па! – вскипел и я – твои дела с дедом это твои дела! Мы договорились много лет назад, что в мою личную жизнь ты не вмешиваешься! Я решение принял и от него не отступлю! Вот так вот!
– Какая нахрен личная жизнь! Мы что, говорим про девчонку, которая от тебя залетела?! Ты ни разу в жизни не был ни в Родезии, ни в ЮАР и думаешь, что это какое-то гребаное сафари! Но это не сафари! Черные там мочат друг друга, это у них национальное развлечение, но стоит только появиться белому, как они объединяются против него! Там полное дерьмо и ты собираешься в него влезть по уши!
– Уже влез… – буркнул я – уже…
– Ни хрена ты еще не влез – сказал отец – но, чувствую, влезешь. Что же, удачи тебе. Если до тебя дойдет, что творишь глупость – дай мне знать…
Соединенные штаты Америки
Вашингтон
Здание Джона Эдгара Гувера (Вашингтонский офис ФБР) 29 мая 2009 года – Слушай анекдот:
Встречаются как-то два начальника региональных офисов ФБР, первый второму и говорит: слушай! Я себе такую секретаршу нашел! Двадцать лет, только из колледжа, натуральная блондинка, 90-60-90. Ну и… сам понимаешь в общем…