Последний билет в рай

Быченин Александр Павлович

Впрочем, рефлексировать пока не время, да и жалеть себя, любимого, позже буду. Никто за меня грязную работу не сделает, даже верный Петрович. Плотнее прижав приклад к плечу и удерживая ствол штуцера на уровне глаз, я свободной рукой осторожно толкнул дверь в сторону. Та с готовностью утонула в стенном пазу, открыв предбанник шлюза, что характерно — абсолютно пустой. Внутренняя переборка была закрыта. Медленно выдохнув сквозь зубы, я закинул «меркель» на спину и извлек из кобуры пистолет — с ним в помещении всяко удобнее управляться. Повинуясь мысленной команде, Петрович проскользнул в тамбур и приник к полу, прядая ушами. Судя по всему, ничего угрожающего кот не услышал, поэтому я столь же осторожно отворил внутреннюю дверь и просочился в эллинг, сразу же вжавшись спиной в простенок. На удивление руки, сжимавшие АПС, не дрожали — вот что значит рефлексы, вбитые годами тренировок! Мозги каменеют от ужаса, а тело делает свою работу. Петрович неслышной тенью

рванул в глубь помещения, и уже через несколько секунд я расслабил ставшие ватными мышцы: внутри никого не было.

Пробежав взглядом по ближайшей стене, я без особой надежды ткнул в сенсор освещения, и тут же внутренности эллинга залились тусклым светом немногочисленных дежурных панелей. Однако и этого мне хватило, чтобы с облегчением ухмыльнуться: прямо передо мной на воде еле заметно покачивались два катера. Кто-то довольно небрежно исполосовал борта очередями, но обе посудины уверенно держались на плаву. Все-таки права оказалась Варька, не зря прогулялись — «большие плавучие раковины» в наличии имеются. Теперь бы еще выяснить, что с «человеками» стряслось. Впрочем, обширное бурое пятно на пластиковом полу в паре шагов от меня развеяло последние сомнения. Твою мать! И почему мне так везет?..

Глава 6

НАУКА ТРЕБУЕТ ЖЕРТВ

Система тау Кита, планета Нереида, 22 февраля 2538 года, вечер.

Предаваться унынию было некогда, и я, убедившись в отсутствии непосредственной опасности, занялся более подробным осмотром эллинга. На всякий случай заблокировав внутреннюю переборку шлюза какой-то причудливо изогнутой железякой, подобранной на первом попавшемся стеллаже, я прошелся по стандартному пенобетонному пирсу, скользя оценивающим взглядом по борту ближайшего катера. Результат обнадеживал: кем бы ни был таинственный стрелок, основательностью в делах он не отличался, такое ощущение, что от бедра сыпанул из автомата, особо не целясь. Большая часть пробоин пришлась на кормовую часть. С одной стороны, плохо — мог быть поврежден двигатель. Зато вся аппаратура, размещенная в носу, несомненно, сохранилась в относительной целости. Хмыкнув удовлетворенно, я переключил внимание на вторую посудину. Здесь ситуация складывалась с точностью до наоборот: не меньше магазина унитаров всадили в ходовую рубку, оставив корму в неприкосновенности. Вообще-то куда надежнее было бы катера взорвать, но, видимо, что-то неведомым вандалам помешало. Факт весьма отрадный, для меня так уж точно. Для порядка заглянув в закуток мастерской — практически такой же, как и в эллинге на родном Пятачке, — я подозвал развалившегося под лампой Петровича:

— Подъем, мой рыжий друг! Долг зовет.

Тот нехотя дернул ухом — дескать, отвали, — но все же спрыгнул с верхней полки стеллажа и уселся у моих ног, обвившись хвостом. Вот что меня всегда в поведении котов удивляло, так это их стремление непременно оказаться как можно выше. Неоднократно замечал, что, если у Петровича есть выбор, он непременно устроится на подушке, книге, да, на худой конец, просто на бумажном листе — если он, конечно, лежит на столе. А тут и вовсе сбылась, как говорится, мечта идиота — мало того что самая верхотура, так еще и панель осветительная прямо над полкой. И плевать, что она хоть сколько-нибудь значительного теплового потока не дает, важна сама возможность возлечь на импровизированную «вершину мира» и свысока созерцать суету жалких людишек.

— Значит, так, рядовой! — склонился я над напарником, врубив коннектор. — Сейчас идешь и обшариваешь корпуса, те, что за косогором. Помнишь? Молодец. Все, вали. И осторожнее там, ежели что — зови.

Кот прошмыгнул в разблокированный шлюз, на ходу сменив цвет шерсти с рыжего на угольно-черный, и растворился во тьме. Проследить его местоположение по включенному ППМ и яркой метке на забрале не составляло труда, но мне было лень, да и просто не до того — следовало как можно скорее определиться с транспортом. Аккуратно прикрыв дверь, я легко перепрыгнул с пирса на низкий борт ближайшего катера и сунулся в ходовую рубку, врубив ноктовизор. Открывшаяся картина радовала: все приборы были целы и на первый, и на второй взгляд. Протиснувшись меж двумя креслами, занимавшими львиную долю помещения, я ткнул сенсор активации системы. Центральный обзорный экран сразу же ожил, высветив логотип операционки, и через несколько секунд на нем возникло окно с результатами тестирования всех основных механизмов и оборудования. Навигационные приборы оказались в порядке, беда только, что связи со спутниками так и не было, а потому заставить работать систему GPS весьма проблематично. Ну да бог с ней, текущие координаты знаю, а дальше разберемся, карты есть.

Хуже дело обстояло с силовой установкой: судя по выделенным зловещим красным шрифтом строчкам, не отвечали на тестовые запросы контроллеры двух из четырех водометных движителей, плюс ко всему запас энергии в накопителях находился на критическом уровне. Отключив с центрального

пульта электромагнитные защелки технологических люков, я выбрался из рубки и перебрался на корму, поближе к двигательному отсеку. Каюту я было проигнорировал, но потом все же мельком заглянул в жилой модуль. Памятного траходрома не обнаружилось, равно как и трупов или хотя бы следов крови, и я с чистой совестью занялся движками. Откинув пластиковые кожухи, я чуть ли не с головой занырнул в аккумуляторную яму и сразу же от души выругался: половина энергоблоков была искорежена попаданиями унитаров, а оставшаяся часть по большей части вывернута из креплений с силовыми разъемами. Немудрено, что энергозапас практически на нуле…

До водометов добраться было сложнее, но я все же справился и с этой задачей, выяснив, что один двигатель испорчен окончательно и бесповоротно, а у второго пулей разбило электронный блок управления. Собственно, это не страшно — оставшихся двух вполне хватит, чтобы сдвинуть катер с места, просто максимальной заявленной производителем скорости теперь не набрать. С одной стороны, плохо — на Флоранс нужно попасть как можно скорее. С другой — если восстановить тот движок, что лишился контроллера, может получиться только хуже: наверняка катер постоянно будет уводить влево, и придется всю дорогу торчать за штурвалом. Попробовать снять водомет со второго катера? Не, это вряд ли. Тут и опытным механикам бы понадобилось довольно много времени, что уж обо мне, профане, говорить. В принципе за ночь можно успеть… А потом? Весь день отсыпаться? Нет уж, увольте.

Прикинув так и этак, я перебрался на второй катер. Рубка его, как я незамедлительно убедился, представляла собой жалкое зрелище: все дисплеи пробиты попаданиями, штурвал заклинен, из спинок кресел торчат клочья синтетической набивки. Оживить посудину нечего было и пытаться. Каюта также оказалась пуста, правда, здесь имелась большущая надувная кровать, сейчас опавшая на пол здоровенным пожухлым лопухом, — видимо, зацепило шальным унитаром. С кожухами двигателей и аккумуляторной ямы пришлось изрядно повозиться: поняв, что попытки подковырнуть прочный пластик ножом обречены на провал, я не поленился выбраться на пирс и отыскать в мастерской плазменный резак. С инструментом работа пошла веселее, правда, обшивку катера я безнадежно испортил. Зато убедился, что все энергоблоки целы, равно как и водометы.

Весь следующий час я был настолько занят, что думать о неведомой опасности, нависшей над нами с напарником, просто не осталось сил. Кирпичики энергоблоков хоть и не особо крупные, но отменно тяжелые, больше четырех штук зараз без активации усилителя перетащить не получалось. Все же я разобрался с этой проблемой, сложив целый штабель батарей прямо на палубе первого катера, а затем занялся более сложной работой — выбраковкой и демонтажем испорченных аккумуляторов и заменой их новыми. Создав наконец достаточный для пуска двигателей энергозапас, переключился на раскуроченный водомет. Снять ЭБУ с одного из движков не составило труда, больше пришлось провозиться с установкой его на новое место. Хорошо хоть можно было контролировать правильность монтажа посредством программы-диагноста, которую я запустил в «мозге» катера и вывел через беспроводной интерфейс на забрало. Закончив работу, я вернулся в рубку и, помедлив мгновение, нажал на «пуск». Приводные валы водометов незамедлительно отозвались на касание сенсора сытым урчанием на холостом ходу. Индикатор заряда перевалил за половину, и я самодовольно ухмыльнулся — до Флоранс энергии хватит с избытком. На всякий случай дал самый малый ход и подергал штурвал. Катер руля слушался, на изменение тяги реагировал адекватно, и я окончательно успокоился — проблема транспорта была успешно решена. Разве что еще малую толику драгоценного времени потратил, чтобы залепить специальным пластырем пулевые пробоины. Этот весьма полезный материал отыскался на одном из стеллажей, и я нашлепал на борт больше двух десятков не очень аккуратно вырезанных пластиковых блямб. Получилось не слишком эстетично, зато дешево и практично.

Разделавшись наконец с ремонтными работами, я содрал шлем, расстегнул «молнию» на куртке чуть ли не до пупа и развалился в кресле рулевого. Навалилась усугубленная нервами усталость, хотелось просто лежать в кресле, расслабив мышцы до желеобразного состояния, а еще лучше вырубиться часиков на десять. Осуществить желаемое мешали два фактора: урчащий от голода желудок и чувство долга, битый час требовавшее разобраться в случившемся на загадочной базе. И если с проснувшейся профессиональной гордостью договориться не получилось, то желудок я задобрил очень быстро, не поленившись смотаться к надувнушке с харчами. Дабы лишний раз не отсвечивать на улице, я просто-напросто переволок ее в эллинг и вернулся в уютную рубку, прихватив дейпак с продуктами. Лениво пережевывая очередной бутерброд, я столь же лениво подумал, что пора бы уже и Петровичу вернуться. Скосив глаза на рамку ППМ на внутренней стороне забрала, я убедился, что кот все еще добросовестно прочесывает окрестности, и решил ему не мешать. Напарник у меня опытный, в случае чего позовет.