Последний бог
Шрифт:
– Ну да, конечно. Видел я таких. Станок и не такие железки на себя намотать может. Выговор и тебе.
– Ладно, - ответил, Вадим, - что уж теперь.
– Как такое могло случиться? Ты что думаешь?
– Ну, разве что этому товарищу кто-то сказал, что для более быстрой остановки можно включать реверс. А он его передержал и зацепился. Не повезло.
– Не повезло, - усмехнулся сидящий напротив Ожегова Игорь, - такой фанат всё делать по теории, а здесь невтерпёж.
– Ладно, ты хоть замолкни. Одного осла хватит, - нервно одёрнул его Марьин.
Про себя Вадим подумал, что и мастер и начальник находятся
– Ты сам как вообще?
– спросил мастер, кивнув на забинтованную руку Ожегова.
– Да я нормально. Мне-то что.
– Мало ли.
– Счёт за ремонт пусть выписывают нам, - сказал Марьин, - только, я прошу тебя, шум не поднимай и как производственную травму не оформляй.
– Ладно. Да это же не травма.
– Травма-травма, - сказал он, - и вообще, иди сейчас оформляй ремонт, а то с повязкой сам знаешь. К тебе, конечно, доверия больше, но бывает всякое. Там сейчас всё равно техника безопасности всех начнёт драть в хвост и в гриву.
– Вы же знаете, мы соблюдаем, - сказал Вадим.
– Один наш общий знакомый тоже вроде соблюдал.
Начальник нервно вытащил из ящика стола пепельницу и закурил. По тому, что его не отпускали, Вадим заключил, что хотят спросить ещё о чём-то. Вариантов, впрочем, было немного.
– А где руку-то потерял?
– спросил Марьин.
– Я не думаю, что стоит об этом говорить.
– Да ладно тебе. Прям так уж плохо всё?
– Да не особо.
– Газзиан?
– спросил Игорь.
– Да, - ответил Вадим, сначала посмотрев на мастера тяжёлым взглядом.
– А чего такого-то?
– спросил начальник, откинувшись на спинку кресла.
– Да нет, ничего. Просто, не люблю об этом говорить.
С точки зрения простого упоминания о тех событиях всё было не так мрачно, как могло показаться из уклончивости Вадима, а скорее наоборот. Немногие тогда поддержали восставших. В первую очередь из-за неуместности и несвоевременности выражения протеста, и только во вторую - из-за его формы. Шла война, и враг мог напасть в любой момент. Враг, который был очень опасен. На тот момент люди толком не знали, что из себя представляет настоящий газзианец, и тем ситуация была ещё нестабильнее. Сам Ожегов тоже не поддерживал восставших в силу своих убеждений, но не был и сторонником вооружённого метода восстановления порядка. Но не потому, что боялся погибнуть.
– Как желаешь. Ладно. Переодевайся и иди. Где там восстанавливают протезы? Счёт отдашь потом Игорю.
– Хорошо.
Мастер не пустил Вадима даже убрать станок, сказав, что сделает это сам. На мастер-участке уже была целая толпа из
Вообще, Вадим предпочёл бы остаться, но раз уж его решено было спрятать, то он не стал сопротивляться. Не он заварил эту кашу, но он участник, которого хотели убрать со сцены. Это действительно позволит минимизировать угрозу. Да, Алексея на мастер-участок вряд ли допустят, и вообще наверняка хотя бы на время уберут от производственного оборудования, но всех остальных этот инцидент должен коснуться как можно более мягче. Руководству - устный выговор, станку - проверка и калибровка, если потребуется. Ну а с Ожеговым вообще всё можно утрясти безболезненно.
Глава вторая
Кто-то может появиться
В очереди сидеть не пришлось. Конечно, ведущий врач Ожегова долго охал и ахал по поводу того, как можно было так варварски обойтись с протезом, который он, пожалуй, не постеснялся бы назвать и произведением искусства. Впрочем, если не считать его замечаний, ремонт прошёл быстро. Синтетическая плоть состояла из трёх частей со стыками на локте и запястье. Её разрезали по старому шву, сняли, проверили функциональность механики, заменили несколько деталей и то лишь по подозрению в скорой утрате работоспособности, а потом надели новую синтетику на кисть и запаяли шов, который после этой процедуры стал совершенно незаметен.
Счёт был немаленький. Конечно, тут кошельки клиентов не жалели, тем более, что замены некоторых деталей можно было избежать. Ну да это было нестрашно, потому что платить за ремонт должен был не сам Вадим. На его плечах было лишь гарантийное обслуживание, на которое у него была скидка, учитывая обстоятельства, при которых ему этот протез вообще понадобился.
Закончил свои дела он рано, задолго до конца заводской смены. Рабочая зона в это время была немноголюдна - даже немного дико было наблюдать за пустыми улицами, которые ты привык видеть заполненными. Ожегов чувствовал себя немного неуютно, но раз сказали сегодня даже не появляться, то он выполнит это указание.
От медицинского центра он пешком дошёл до своего жилого квартала - ровной череды пятиэтажных домов, стоящих друг к другу в упор. Зашёл он только в магазин за продуктами, где робот-продавец обслужил его за пару минут по причине всё того же отсутствия людей.
Ожегов уже предвидел скучное времяпрепровождение, когда по приходу в дом его домашний телефон сообщил, что у него одно сообщение на автоответчике. Это был точно не кто-то из самых близких, потому что у них всех был номер его мобильного. Да и разную рекламную шелуху система отсеивала, чтобы беречь время владельца.