Последний бой комбата
Шрифт:
Уточнив Телинскому задачу, комбат вернулся к КШМ. Поднявшись на борт командно-штабной машины, приказал Выдрину:
– Срочно связь с командиром полка!
– Что, занял плацдарм по всему западному берегу? – сразу же поинтересовался Бортнов и разочарованно протянул, как только услышал от комбата, что тот едва успел разобраться с первым районом: – Медленно, Голубятников, очень медленно.
– Как можем!
– Что с мостом?
– А вот с мостом очень большая проблема.
– В чем дело? И не говори, что по ходу действий батальона «духи» смогли взорвать его.
– Нет, «духов» мы к нему не подпустили.
–
– Мост разрушен в результате попадания авиационной бомбы.
– Что? Как бомбы?
– Вот так. Наша доблестная авиация вывела его из строя.
– Ну, твою мать!..
– Я одного не пойму. Если авиация разрушила мост, а летчики, бомбившие район, этого не заметить не могли, более того, скорее специально били по мосту, а значит, зафиксировали попадание в цель, – то почему об этом не известно нашему командованию?
– Как же меня все задолбало! Хрен его знает, почему мы не знаем, что мост разрушен. Я знаю другое: этот мост до сих пор является стратегически важным объектом, через который планируется переброска крупных армейских частей. И еще я знаю, что твой батальон захватывает плацдарм, имея главной целью установление полного контроля над мостом и обеспечение переброски по нему войск. А теперь все планы летят к чертям собачьим. Как это назвать, если не скотством?
Командир полка крепко выругался. Голубятников впервые слышал, чтобы полковник Бортнов так матерился. Немного успокоившись, тот спросил:
– Насколько сильно разрушен мост? Вы-то его использовать можете?
– Поверху нет, снизу – надо прикинуть, посмотреть, оценить.
– Прикидывай, смотри, оценивай! Батальону продолжать выполнение поставленной задачи. И сегодня, Аркан, чтобы западный берег был захвачен. И никаких оправданий не приму!
– А я и не стараюсь оправдываться...
Закончив связь, Голубятников раздраженно спросил начальника штаба:
– Что у нас седьмая рота?
– Вышла к ДК, приступила к смене нарофоминцев.
– Медленно, Сережа!
– Тебя Бортнов завел? Да шли бы они, эти начальники, не владеющие обстановкой, сам знаешь куда... Нам поставлена задача, вот и будем ее выполнять. Займем плацдарм, организуем оборону, а что станут делать с мостом, не наша проблема!
– Верно! Но все по-глупому идет. А это бесит!
– Пора бы и привыкнуть, командир...
– Надо просить замены! Хватит, навоевались. Пусть другие повоюют, если этот бардак можно назвать войной. Тем более что главные задачи мы решили.
– Кто ж нас отпустит?
– Ладно... – Голубятников налил из фляги воды, выпил ее одним глотком. – Ты вот что, Сергей, передай Боревичу, чтобы начал потихоньку выдвигаться на исходные позиции. А лучше сам дойди до него, посмотри, что к чему. И еще: мне нужна информация о состоянии нижней части моста, опор, металлических и бетонных конструкций, балок, пролетов... Пусть этим займется Телинский. Но только после того, как девятая рота перейдет через мост, а до этого разведке поддерживать огнем бойцов Боревича.
В 13.00 капитан Лоскунов доложил о том, что седьмая рота сменила нарофоминцев в доме культуры. Бойцы батальона подполковника Реброва ушли на запад. Седьмая рота рассредоточилась на позициях и готова поддержать огнем действия подразделения капитана Боревича. О готовности прикрыть девятую роту доложил и Телинский.
Голубятников
В 15.00 на связь вышел капитан Боревич.
– Территорию хорошо зачистил? – спросил Голубятников. – А то, как стемнеет, начнут вылезать из щелей бородатые ребята с «Мухами» и пулеметами, да бить по твоим позициям с тыла...
– Зачистку провели нормально, по докладам взводных осмотрели все здания, строения. Как только выставлю охранение, пройду «зеленку» еще раз.
– Хорошо! Так и сделай... Выдрин, связь с командиром полка!.. Аркан! Первый и второй районы западного берега реки Сунжа взял. Противника во втором районе практически не было, исключая мелкие бандформирования, не способные к серьезному сопротивлению. Возможно, основные силы «духов» мы положили в первом районе. Приступаю к рекогносцировке, готовлю места для бронетехники и переброску брони на плацдарм вместе с находящимися у вокзала подразделениями. Одновременно проверяем мост.
– Жду подробного доклада, – приказал Бортнов. – Ты понимаешь, что более всего интересует и меня, и вышестоящее командование?
Переговорив с командиром сводного полка, Голубятников приказал Выдрину соединить его с заместителем по вооружению майором Корсаровым.
– В 16.00 быть в готовности принять сопровождающих для переброски брони и тут же начать движение к новому плацдарму! – Повернулся к начальнику штаба батальона: – Высылай к вокзалу группу сопровождения брони во главе с прапорщиком Беловым и предупреди еще раз командиров рот, чтобы были готовы к приему и рассредоточению техники на заранее намеченных позициях. Как разберемся с броней, организуй оборудование КНП батальона, подбери подходящее здание. Времени тебе на это до 20.00.
В 15.40 майор Кувшинин доложил об отправке группы сопровождения бронетехники. И уже в 16.30 на плацдарм вошли боевые машины разведывательной роты. Они встали во дворе большого особняка западного района, ближе к дому культуры. Восточнее в «зеленке» разместились КНП батальона, медпункт, взвод материального обеспечения и техника седьмой роты, находившейся в доме культуры. Севернее в непосредственной близости от КНП с одной стороны и железнодорожного переезда с другой встали ремонтный и инженерно-саперный взводы, зенитная и противотанковая батареи. Во втором районе заняла оборону девятая парашютно-десантная рота, туда же была поставлена техника восьмой роты. Разведчики рассредоточились по берегу реки до выхода к мосту в домах и строениях западной береговой линии Сунжи.