Последний день может стать первым

Ас Стас Северский;

– Кот, теперь у нас будет порядок. Понял?

Он пытается отдышаться – фыркает и кашляет…

– Понял, Айнер! Можешь не повторять!

Согнал Кота с кресла – откинулся на спинку, положив ногу на ногу и скрестив на груди руки…

Смотрю в стену, но, неподвижно лежащая на белоснежной постели блеклая тварь из первого

поколения, не выходит из поля зрения. Присутствие этого “человека” заставляет мои нервы

искрить и разряжаться на всем, что под руку попадает.

Наверное, все именно из-за того, что первое

поколение – практически люди… Я даже не знаю, как их называть… Формально они – люди, но это

уже другие существа на основе человека.

Кот залез на постель, повертелся и свернулся в запятую… Я распечатал для него сухой паек.

Хотел составную еду – получил.

– Держи, Кот.

– Это что?

– Сам хотел, вот и пробуй.

“Защитник” стоит у стены, как отключенный… Ясно, установление контактов с

биологическими существами он полностью перевесил на меня. Что ж… Стараюсь не

останавливать взгляд на этом… “человеке” из первого поколения. Сосредоточился на его

ментальном фоне – сигнал есть, хоть и слабый. Его мозг действительно восстанавливается очень

быстро… Положил на тарелку его порцию и подошел к нему… Еда, хотя и примитивный, но самый

действенный способ налаживания контактов.

– Ты завтракать будешь?

Он не ответил, только сел, откинув голову на подушку, по которой, как клочья тумана

разметались его волосы. На широкой белой постели это существо кажется почти бесплотным, еще

более бесцветным, чем в темном тоннеле. У меня на лбу выступила испарина.

– Тебе еще что-нибудь нужно?

– Несколько дней – больше ничего.

– Ты ни в чем не ограничен. У тебя будет время, будет еда и необходимая медицинская помощь.

Восстановительную технику мы запустить не можем, но если нужен регенератор тканей…

– Он неприменим к нам.

116

– “Защитник” его перенастроит.

– Не стоит. Процесс регенерации будет завершен через несколько дней.

– Если что-то нужно, говори сразу.

Вложил тарелку в его тощую руку – он еще слабый…

– Ты забрал мою одежду, мне нужна новая.

– Да, конечно…

“Защитник” уже положил на постель комплект серой штабной формы офицера AVRG. До меня

только сейчас дошло, что этот “человек” открыл нам дублированные линии… Я его тоже

подключил…

Кот сам пытается распаковать второй брикет пайка – ему нравится эта штука… Замечательно –

Кот переходит на искусственные продукты, а настоящие пойдут в дело для тех, кого еще нужно

убеждать в заключении союза.

– Айнер, а этот бледный знает о том, что?..

– Хватит тупых

вопросов. Ты его подключил к своей линии?

– Я не могу – слишком запутанно.

– Надо. Просто обращайся ко всем, когда обращаешься к кому-то одному. Только не болтай

лишнего.

– Айнер, но я больше не могу…

– Исполняй!

Надо быть дипломатичнее… На поприще межвидовых отношений люди себя зарекомендовали

просто отвратительно – никакой лояльности. Я не гожусь для урегулирования конфликтов такого

рода, но лучшего варианта нет. Открытой агрессии никто не проявляет, но я прекрасно понимаю,

что все эти существа видят в нас врагов – прямых или косвенных.

“Человек” смотрит на меня широко открытыми, очень светлыми, немигающими глазами – я

тоже так делаю, когда нужно на кого-то надавить, но это другое.

– Ты видишь?

– Пока еще плохо.

– “Защитник” может…

– Сетчатка скоро восстановится – мне больше ничего не нужно. Лучше помоги коту распечатать

паек.

– Хорошо…

Общается он, как человек, пока, по крайней мере, но он не человек, об этом забывать не

стоит… Или они, как мы?..

– Айнер, это потрясающе! Я буду есть только это! А запасов надолго хватит?..

Нет предела кошачьим восторгам! Я его установлю… но не сейчас. Для него все так интересно

и познавательно, что вроде и не надо помнить о том, что через пару дней все мы превратимся в

пыль под их расщепителями.

Пора прекращать нервные метания. Как мне ни тяжело поддерживать контакт с этим

“человеком”, виду я показывать не должен.

– Я сожалею о своих необдуманных действиях. Это не простая формальность, я действительно

сожалею.

– Понимаю, ты про нас ничего не знал.

– И сейчас не особо много знаю.

– Я вижу, что тебе тяжело быть с нами рядом.

– Это тупая человеческая предвзятость – ничего больше.

– Нет, не только. Мы помним страх перед людьми из первого поколения – глубинный страх.

Они себя людьми считают? Не терплю неточностей…

– Что правда, то правда. Мы боимся того, чего не понимаем и того, что сильнее нас.

– Если страх глубоко, люди не признают его, не смотрят ему в глаза. Такой страх отзывается

жестокостью.

– И то правда. Вы считаете себя людьми?

– Мы не знаем, кто мы. Люди называли нас людьми в протоколах, но не считали нас людьми.

117

– А вы, что думаете?

– Для тебя это имеет значение?

– Да.

– Мы не такие, как вы, но близки к вам. Мы – те, кем вы должны были стать.