Последний довод королей
Шрифт:
— Где Бетод? — выкрикнул Логен, постаравшись сделать это с вызовом и пренебрежением, но вопль получился неубедительным.
— Я могу и сверху смотреть, как ты умрешь.
Король северян стоял на стене над открытыми воротами, отлично одетый, ухоженный и счастливый. Рядом с ним были Бледный Призрак и несколько охранников. Утренний ветерок трепал волосы Бетода и шевелил густой мех, покрывавший его плечи, утреннее солнце отсвечивало на золотой цепи и рассыпалось искрами, отражаясь в алмазе на его короне.
— Рад,
Логен взглянул в выпученные, подергивающиеся, сумасшедшие глаза Внушающего Ужас и судорожно сглотнул.
— Мы собрались здесь, чтобы стать свидетелями поединка, — прокричал Круммох. — Нынешний бой положит конец этой войне и кровопролитию между Бетодом, называющим себя королем Севера, и Свирепым, который выступает от имени Союза. Если верх одержит Бетод, осада будет снята и Союз уйдет с Севера. Если победит Свирепый, ворота Карлеона откроются, и Бетод подчинится власти Союза. Я верно говорю?
— Да, — ответил Вест.
Его голос звучал тихо в этом широком пространстве.
— Ну да. — Бетод на бастионе лениво махнул рукой. — Начинай, толстяк.
— Назовите себя, бойцы, — прокричал Круммох, — и опишите свое происхождение.
Логен сделал шаг вперед. Это был трудный шаг, словно он шел против очень сильного ветра, но он все-таки шагнул, откинул голову и взглянул прямо в перекошенное лицо Наводящего Ужас.
— Меня называют Девять Смертей, и нет числа тем, кого я убил.
Он произносил слова приглушенно и сухо. В его бесстрастном голосе не было гордости, но не было и страха. Холодные факты. Холодные, как зима.
— Десять раз я вызывал бойцов на поединок, и во всех поединках одержал победу. В этом круге я победил Шаму Бессердечного, Рудду Тридубу, Хардинга Молчуна, Тула Дуру Грозовую Тучу, Черного Доу и многих других. Если я буду перечислять всех названных, кого я отправил в грязь, мы останемся здесь до завтрашнего рассвета. Нет человека на Севере, который не знал бы обо мне.
Лицо гиганта не изменилось. Ничего особенного, кроме обычных гримас.
— Меня называют Фенрис Наводящий Ужас. Все мои достижения в прошлом.
Он поднял раскрашенную руку, сжал огромные пальцы, и вены на его синей руке надулись, как узловатые корни дерева.
— Этими знаками великий Гластрод отметил меня как избранного. Этой рукой я разбивал статуи Аулкуса. Теперь я убиваю маленьких людишек в маленьких войнушках. — (Логен заметил, как он пожал массивными плечами.) — Такова моя история.
Круммох посмотрел на Логена и вскинул брови.
— Отлично. Какое оружие вы принесли для поединка?
Логен поднял свой тяжелый меч, выкованный Канедиасом
— Вот этот клинок.
Он воткнул меч в землю между собой и Фенрисом.
Наводящий Ужас бросил свой мешок, он упал и раскрылся. Внутри оказались большие черные пластины, усеянные шипами, покрытые рубцами и потертостями.
— Вот эти доспехи.
Логен взглянул на груду черного металла и облизнул пересохшие губы. Если выпадет жребий, Наводящий Ужас получит меч, а Логену достанется груда бесполезных доспехов, к тому же слишком больших для него. Что он тогда будет делать? Прятаться за ними? Оставалось лишь надеяться, что фортуна не изменит ему сейчас.
— Отлично, мои молодцы. — Круммох поставил свой щит на ребро, придерживая за край. — Какая сторона, разрисованная или пустая, Девятипалый?
— Разрисованная.
Круммох крутанул щит и оставил его вертеться. Щит повернулся раз, потом другой, потом еще — разрисованная сторона, пустая, разрисованная, пустая… Надежда и отчаяние сменяли друг друга. Потом вращение стало замедляться, щит закачался и упал. Он упал разрисованной частью вниз, пустой вверх, его ремни безвольно болтались.
Вот она, переменчивая фортуна.
Круммох поморщился и взглянул на гиганта.
— Ты одержал верх, здоровяк.
Наводящий Ужас взялся за меч Делателя и вытащил его из земли. Оружие выглядело игрушечным в его чудовищной руке. Выпученные глазища Фенриса взглянули на Логена, огромный рот перекосился в подобии улыбки. Он бросил меч к ногам Логена, и клинок упал в грязь.
— Забери свой ножик, карлик.
Ветер доносил отзвуки возбужденных голосов.
— Все, — проговорил Доу вполголоса, но слишком громко для взвинченных нервов Ищейки. — Они начинают.
— Я сам слышу! — отрезал Ищейка, сматывая веревку кругами, чтобы бросить ее.
— Ты умеешь с этим обращаться? Мне не надо, чтобы она свалилась на меня.
— Неужели?
Ищейка подергал веревку, проверяя на прочность.
— Я как раз собирался закрепить один конец на стене, а второй на твоей крепкой башке.
Он раскрутил веревку по кругу, потом шире, выпустив часть ее из руки, приподнял и бросил. Конец взлетел вверх очень аккуратно, веревка стала раскручиваться за ним вдоль крепостной стены. Ищейка сморщился, услышав, как конец со стуком упал в проход за парапетом, но никто на шум не вышел. Он потянул за веревку. Она подалась на шаг или два и зацепилась. Держалась прочно, как якорь.
— С первого раза, — сказал Молчун.
Ищейка кивнул, не смея поверить в удачу.
— А что такого? Кто тут первый?