Последний довод Сталина. 122-мм гаубицы образца 1910/30 и 1909/37 годов

Сорокин Анатолий

48-лин полевая гаубица системы Круппа обр. 1909 г. в экспозиции Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в г. Санкт-Петербурге.

Весьма ощутимым по состоянию на 1914 год (свыше километра) было преимущество над зарубежными аналогами систем Шнейдера и Круппа в максимальной дальнобойности, составлявшей 7,7 км. Боевые действия Первой мировой, Гражданской и других войн того времени подтвердили высокие боевые качества 122-мм гаубиц обр. 1909 и 1910 гг., однако уже тогда чётко обозначилась тенденция повышения дистанции стрельбы, лишившая их упомянутого превосходства. В частности, принятая в ходе Первой мировой войны на вооружение кайзеровского Второго рейха 10,5 cm leichte Feldhaubitze 16 могла поражать

цели, находящиеся на расстоянии до 9,2 км. В отличие от русских и британских систем подобного класса, новая разработка концерна «Рейнметалл» (конструктивно очень похожая на более ранние изделия «Круппа») имела значительно большее отношение длины ствола к калибру.

Батарея 48-лин гаубиц Круппа обр. 1909 г. Русской Императорской армии готовится к погрузке на воинский поезд. За орудиями стоят их передки, чьи дышла для конной тяги хорошо заметны на снимке.

С этим немецким орудием отечественные специалисты познакомились как на полях сражений, так и в последующее мирное время, в ходе сотрудничества в военно-технической сфере между СССР и Веймарской республикой. Вооружённым силам последней – рейхсверу – условиями Версальского договора было разрешено оставить на службе 84 единицы 10,5 cm le.FH.16. Имелись также данные и о других существующих или перспективных зарубежных орудиях этого класса. В итоге применительно к перспективным дивизионным гаубицам, организованному в Москве ОКБ-2 с вольнонаёмными немецкими инженерами и советскими практикантами выдали задание на разработку совершенно новой 122-мм системы (тема «Лубок»). Затем её приняли на вооружение РККА под официальным названием «122-мм гаубица обр. 1934 г.». Лафет этого орудия по своему техническому устройству очень напоминал аналогичную часть le.FH.16 и более ранней 122-мм гаубицы обр. 1909 г. – сказывались «особенности национальной германской артиллерийской конструкторской школы». Но от озвучивания надобности в новой дивизионной гаубице до постройки прототипа «Лубка» прошло целых пять лет, а после этого новое орудие надо было ещё запустить в валовое производство. Как известно, выполнение этой задачи Мотовилихинский завод успешно провалил, хотя оптимистичные взгляды на этот вопрос в самом начале 1930-х годов были вызваны «головокружением от успехов» (причём не надуманных, а реальных) в процессе индустриализации страны.

Но в АУ РККА чётко понимали, что даже при очень благоприятном развитии событий для разработки и запуска в валовое производство новых дивизионных гаубиц потребуется несколько лет, в течение которых придётся обходиться их имеющимися образцами. Чтобы поддержать на приемлемом уровне их боеспособность, сначала приняли решение о модернизации серийно выпускаемой 122-мм гаубицы обр. 1910 г., поскольку её конструкция ещё имела некоторые резервы для совершенствования. Это позволяло за умеренные финансовые затраты и за достаточно короткое время подтянуть ТТХ орудия (в первую очередь дальнобойность) до максимально возможных значений. По завершении этой работы запланировали и аналогичные мероприятия применительно к не столь многочисленной и снятой с производства 122-мм гаубице обр. 1909 г.

Создание и принятие на вооружение

Поскольку производство 122-мм гаубицы обр. 1910 г. после Гражданской войны продолжилось на Мотовилихинском заводе, неудивительным является факт её модернизации силами его конструкторского бюро. Ключевой фигурой в выполнении этого задания был Владимир Николаевич Сидоренко, специалист старой школы, во многом определивший облик советской артиллерии межвоенного периода. Вместе с ним над совершенствованием орудия работал Виктор Акимович Ильин, впоследствии ставший на предприятии ведущим конструктором и начальником конструкторского бюро.

Главным направлением работ стало увеличение дальности стрельбы. Достичь этого предполагалось путём введения новых боеприпасов дальнобойной формы с повышенной начальной скоростью по сравнению с фугасными гранатами (так тогда официально именовали снаряды, не являющиеся шрапнелью или картечью) старых типов. Без переделок стрелять новыми снарядами дальнобойной формы можно было лишь на наименее мощном четвёртом заряде, состоящем только из основного пакета в гильзе. Причиной тому являлось отличие в геометрической форме боеприпасов: новые гранаты в снаряжённом виде были на 0,64 калибра длиннее старых, причём этот «довесок» по длине приходился на запоясковую часть снаряда, которая у последних практически отсутствовала. В результате в штатной гильзе либо не оставалось места для всех пучков, либо не было достаточного места для расширения образующихся при сгорании (дефлаграции) пороха газов, если использовался уменьшенный заряд. В последнем случае попытка выстрела приводила к резкому увеличению скорости химической реакции

сгорания вещества метательного заряда, провоцирующей дальнейший приток пороховых газов. Из-за отсутствия свободного объёма в каморе сильно возрастали их температура и давление. Процесс становился детонационноподобным со всеми вытекающими из-за этого разрушительными последствиями: пороховые газы вместо разгона снаряда в стволе начинали дробить его запоясковую часть, гильзу и казённик с затвором. Сквозь трещины в стволе они прорывались наружу, безвозвратно выводя орудие из строя. В наихудшем случае мог случиться разрыв гаубицы, смертельно опасный для её расчёта. Поэтому для обеспечения безопасной стрельбы камору удлинили путём расточки ствола на один калибр, что полностью решило проблему.

Поскольку при стрельбе новыми штатными выстрелами возросла отдача, пришлось упрочнить лафет, подъёмный механизм и внести ряд небольших изменений в противооткатные устройства. Следует заметить, что усиленная конструкция лафета была введена позднее ствола с расточенной каморой, уже в процессе валового производства модернизированного орудия. В таблицах стрельбы, изданных в 1931 году, масса системы в боевом положении указана как 1331 кг – практически то же значение, что и у исходной 122-мм гаубицы обр. 1910 г. По всей видимости, результаты эксплуатации усовершенствованного варианта первых выпусков в РККА показали необходимость упрочнения лафета из-за возросших динамических нагрузок. Причиной стали значительно увеличившиеся дульная энергия с импульсом выстреливаемых снарядов. Для дальнобойной гранаты массой 21,156 кг при начальной скорости 368 м/с они равнялись 1433 МДж и 7785 кгxм/с соответственно, а для старой гранаты массой 22,93 кг при начальной скорости 348 м/с – 1388 МДж и 7980 кг·м/с. Для сравнения до модернизации эти величины для старого выстрела с гранатой массой 22,93 кг при начальной скорости 335 м/с составляли 1287 МДж и 7682 кг·м/с. Таким образом, «энергетику» системы подняли приблизительно на 10 %, что вместе с введением снаряда дальнобойной формы дало прирост максимальной дистанции стрельбы на 15 %.

В результате предпринятых мер по упрочнению лафета масса в боевом положении гаубиц последующих серий возросла до 1466 кг. По всей видимости, при этом ещё и несколько увеличили углы вертикальной наводки орудия: в таблицах стрельбы издания 1931 года они приводились как –1…+40°, тогда как в 1937 году эта характеристика указывалась в –3…+43°. После такой доработки уже модернизированной системы наложение стволов с удлинённой каморой на неупрочнённый лафет запретили, как и их использование совместно с салазками и тормозом отката старой конструкции. Для отличия усовершенствованных стволов, лафетов и компонент противооткатных устройств от их исходных вариантов ввели обязательную маркировку – выбитые надписи «удлинённая камора» на стволе, «упрочнённый» на лафете и «обр. 1910/30 гг.» на веретене, регулирующем кольце и задней крышке тормоза отката.

Возможность ведения огня новыми типами боеприпасов на увеличенные дистанции заставила внести изменения в прицельные приспособления гаубицы. На неё установили так называемый нормализованный прицел. Им оснащались также и другие модернизированные или вновь разработанные артиллерийские орудия. Конструкция этого прицела для различных систем была практически неизменной, отличаясь лишь нарезкой шкал дистанционного барабана и формой установочных кронштейнов. Именно поэтому прицел и именовался «нормализованным», что в инженерном лексиконе того времени соответствовало сегодняшним единым, однотипным или унифицированным изделиям.

Виктор Акимович Ильин.

Характеристики мобильности и манёвра огнём в горизонтальной плоскости остались у модернизированной гаубицы прежними, поскольку конструктивное устройство однобрусного лафета и его колёсного хода не подверглось в начале 1930-х годов существенным изменениям. Как и у 122-мм гаубицы обр. 1910 г., точная горизонтальная наводка гаубицы осуществлялась путём скольжения станка орудия по боевой оси в секторе 4°41’. Скорость возки конной или механической тягой ограничивалась 6 км/ч из-за отсутствия подрессоривания колёсного хода и деревянных колёс с ошиновкой металлическими полосами. Уже в процессе серийного производства были предприняты некоторые меры по их совершенствованию, о чём будет рассказано ниже.

В 1931 году все работы по «малой» модернизации 122-мм гаубицы обр. 1910 г. завершили. Система успешно прошла испытания, была принята на вооружение РККА и запущена в валовое производство на мощностях Государственного союзного машиностроительного и сталелитейного завода им. В.М. Молотова (так в те годы официально именовалось предприятие в Мотовилихе). «Малой» эта модернизация являлась в свете дальнейших работ по совершенствованию («капитальной модернизации») орудия, проводимых под руководством В.Н. Сидоренко в возглавляемом им конструкторском бюро.