Шрифт:
Коль закрутился в круговерти листвы и прожитых годов,
Когда устанешь ты до смерти и сдаться уж совсем готов.
Не торопись, мой друг, не надо, ведь это право не конец,
Ещё не время нам с тобою терновый примерять венец.
Ещё нас радуют закаты и звёзд небесный хоровод,
Грозы весёлые раскаты и глубина озёрных вод.
Ещё нам дороги рассветы и разговоры у костров,
Когда всем сердцем понимаешь, что ты пока ещё здоров.
Когда, забыв все даты, сроки, забыв, что ты уже старик,
Тебя всё так же привлекает протяжный журавлиный крик.
Пускай
Вдруг понимаешь очень ясно, что наши годы не беда.
Беда, когда тебе не стыдно, за кучу нажитых грехов,
Когда ничуть ты не жалеешь не созданных тобой стихов,
Когда отдельные поступки не вызывают гнев к себе,
Вопрос уместный возникает – жива ль душа твоя в тебе?
Ведь если душу потеряешь, её навряд ли где найдёшь,
Из-под земли не откапаешь и у других не отберёшь.
Пусть будет стыдно, будет тошно, с больной душой на свете жить,
А без души, мой друг, как можно и ненавидеть, и любить?
Всё так же глухо звучат шаги в подземном тоннеле, по которому я иду на аудиенцию к Повелительнице драконов – моей матери, которую я ещё ни разу не видел. Там, конечно, будет и Повелитель, но я с ним уже встречался пять лет назад и мы сумели о многом договориться, в том числе и об этой предстоящей мне встрече с матерью.
Честно говоря, во мне боролись два противоположных, но очень сильных чувства: желание увидеть, наконец, женщину, которая тридцать лет назад родила меня на свет, и страх, что бы эта встреча ни позволила нашим врагам, уютно устроившимся в империи, разгадать сюрприз, который все мы приготовили врагам нашим. Поэтому я шёл на встречу с полным сознанием великой ответственности лежащей на моих плечах с самого рождения.
Недавняя попытка покушения на меня, была, скорее всего, напоминанием мне о том, что за каждым моим шагом наблюдают самым пристальным образом. Глупо, я это и так знаю. Если же этим они хотели напугать меня, то это вдвойне глупо – меня такая встреча наоборот раззадорила.
Торопиться было некуда, поэтому я зашёл в небольшую забегаловку, которая одна из немногих, подобных ей, была открыта, что бы выпить вина. В небольшом уютном зале было пусто, только за стойкой дремал хозяин заведения, человек, возрастом, неумолимо приближающимся к преклонному, носящем на своём симпатичном лице отпечаток вселенской скорби. Судя по всему, дела у него шли из рук вон плохо. Я заказал кувшин красного вина и уселся за столик справа от входа.
Вино оказалось на удивление хорошим, что было странно для такого заведения. Выпитый стакан плодотворно подействовал на моё состояние, я успокоился и перед моим внутренним взором стали проходить картины недавнего прошлого. Я в который раз просматривал события, которые произошли с того самого момента, когда в маленькой гостинице, носящей жизнеутверждающее название – «У висельника», я встретился с отцом – главой империи Повелителей драконов. Как же это было? Дай Бог памяти….
Куда идёшь ты за мечтой зовущей?
Забыл себя родившийся на свет?
Дорогу к памяти
И выбора иного просто нет.
Да, в этом деле нет альтернативы,
А жить без памяти – банальнейший сюжет.
Вступая в жизнь, мы бойки и ретивы,
Года прошли – ретивости уж нет.
А жизнь длинна и цель нам не известна.
Какая цель, когда понятья нет?
И от желаний наших в мире тесно,
А смерть уж шлёт нам пламенный привет.
Да, жизнь нас манит, память забирая,
А смерть хранит её в потоке лет.
И мы живём, ошибки забывая,
В душе надеемся на будущий рассвет.
Глава 1. Тайны Обсерватории
Встреча была столь неожиданной, что я поначалу даже растерялся. Я видел перед собой пожилого очень усталого человека с мужественным лицом, словно окаменевшим в маске жестокого высокомерия.
Если бы Учитель своевременно не раскрыл тот ужасный заговор, который затеяли адепты Серой империи через моих братьев и высших аристократов империи, я бы, скорее всего, был напуган его суровой внешностью. Сейчас же мне было его очень жаль. Кроме того, я искренно восхищался его умом и мужеством – это надо же, почти в одиночку противостоять такому множеству врагов.
– Тебе повезло с учителями и друзьями, сын мой, – устало заговорил Повелитель, налив себе и мне вина, и подняв свой бокал. – Ты, как я понял, уже знаешь о той подлости, что совершили мои дети по отношению, даже не ко мне, даже не к империи, а вообще к людям нашего мира.
Я промолчал. Что тут скажешь? В этот момент мне стало очень жалко человека, который будучи моим отцом, дабы, спасти меня, вынужден был фактически отречься от меня, рискуя остаться наедине с полчищем безжалостных врагов. Человек, который, как оказалось, меня любил и очень рассчитывал на меня, сделал всё, что бы я его ненавидел. Правда, моей ненависти он так и не добился, однако и любви не приобрёл.
– Расскажи мне о себе, – неожиданно попросил Повелитель. – Хочу побольше о тебе знать.
Я вообще-то не большой любитель рассказывать о себе, но в этот раз, как-то незаметно для самого себя, я рассказал о себе всё, в том числе и об обряде признания меня законным наследником и о моей помолвке с драконицей Ниннэль. Об обряде он, оказывается, знал, иначе, откуда те реликвии, которые доставил к приведению меня к присяге старый Ляргус, а вот то, что моя невеста дракон, стало для него полной и приятной неожиданностью.
– Мама очень хотела увидеть тебя, но пока это не возможно, – с сожалением сказал Повелитель, когда я закончил рассказ о себе. Необходимые условия сложатся, как раз когда тебе исполнится тридцать лет. Тогда ты встретишься с матерью, я тоже буду там, но ты постарайся не обращать на меня внимания и сделай такой вид, что ты меня до этого никогда не видел.
– Я понял тебя, отец, – сказал я. – Я постараюсь быть осторожным и через пять лет сделаю всё, как нужно, но, если можешь, ответь мне на один вопрос – Ляргус обо всём знал или нет?