Последний эшелон
Шрифт:
• Каратисты. Две организации карате-кекусинкай, недавно разделившиеся по причине ссоры двух лидеров – сэнсэев, ранее закончивших один и тот же Медицинский университет в Хабаровске. Каратисты, представляющие западное (московское) направление, там лидером был некий Ковкин, бывший офицер системы исполнения наказаний, впоследствии примкнувший к организации «Свобода», которой руководил Поданев Владимир по кличке Пудель.
• Разрозненные группы боксеров. Ничем особо не запомнившиеся в криминальном раскладе 90-х в крае.
• «Затоновские». Возглавлял данное сообщество физкультурник по кличке Гарик, который сформировал свою «семью» на базе курсантов, обучающихся в СПТУ, выпускавшем специалистов для речного флота. Гарик
• «Моисей». Группировку создал бывший военный офицер связи, любивший всем представляться офицером ФСБ, на базе молодых людей, увлекающихся только входившим в моду направлением «культуризм». «Моисеевцы» отличались железной дисциплиной и неуступчивостью. В штаб-квартире группировки на стенах висели инструкции, как вести себя членам организации в тех или иных ситуациях. Например, действия членов клуба «Моисей» при обыске, при конфликте с сотрудниками милиции и других чрезвычайных ситуациях. Само название группировки возникло после беседы бывшего офицера с неким евреем, после которой отставной старший лейтенант так проникся еврейской мудростью, что назвал свое полувоенное формирование именем еврейского святого.
• «Этника». В ОПГ изначально входили все выходцы из многонационального Кавказа, занимающиеся преступной деятельностью. Но больше всего выделялось преступное сообщество на основе этнических азербайджанцев, возглавлял которое Эйнулаев Гасан, наркоман, но вместе с тем неординарная личность, работавший на все спецслужбы города и при этом умудрявшийся держать в повиновении всю диаспору.
• «Былковские». Одна из самых необычных, что ли, группировок. Небольшая численность (человек пятьдесят от силы), харизматичный лидер – Сан Саныч Быков, на котором все и держалось. Про Быкова один интересный персонаж, Китаец, выразился дословно так: «Саня – это комсомолец, был бы я в силе – крутился бы возле меня».
• «Анчиковские». Группировка, сформированная изначально по этническому признаку из корейцев, но впоследствии, уже в 2000-х, из корейцев в группировке остался один только Анчик, ушлый кореец, «красный» по зоне, в детстве занимавшийся борьбой, отсюда и подходящая коренастая фигура со сломанными ушами. Каким-то неизведанным путем Анчику удалось сформировать в Хабаровске крупнейшую группировку, занимающуюся абсолютно всем, что приносило прибыль: это и популярные угоны, и возврат за вознаграждение угнанного автотранспорта, всевозможные мошенничества, так называемые кидки, не брезговали корейцы и грабежами с разбойными нападениями.
• Были и совсем уж экзотические преступные формирования, состоявшие из пяти—десяти человек. Группировка Паука, к примеру. Однажды мой начальник отдела Алексеич оставил меня ночью в засаде на «пауковских» с одной телескопической дубинкой, притом, что сам Алексеич был вооружен и отправился за подмогой. Я остался в квартире с женой одного из участников шайки Паука и в ходе милой беседы выяснил, что ее муж борец, мастер спорта, приходит домой около часа ночи (а время было около двенадцати часов ночи), и с друзьями. Я тренировался выкидывать телескопическую дубинку и размышлял, почему же задерживать в засаде остался сотрудник с дубинкой, а не руководитель с пистолетом. К какому-то конкретному умозаключению я так и не пришел. Около двух ночи меня сменили собровцы, но преступники так и не пришли в засаду.
Я, конечно же, выбрал милый моему сердцу спорт, по-простецки изъявив желание разрабатывать спортивные
Параллельно с тренировочной разработкой Доли мы занимались тем, что каждый день задерживали бандитов и просто посторонних людей, случайно оказавшихся не в то время не в том месте. Задержаний было очень много, я насчитал за лето и осень 1994 года около сотни задержаний, в которых участвовал лично и без помощи спецназа. Огромное количество задержаний было связано с моей антропометрией и аналогичными физическими данными моего напарника. СОБР не всегда можно было быстро вызвать, и нас с товарищем использовали как свой мини СОБР, который был всегда под рукой.
На свое первое задержание я выехал летом 1994 года в район института инженеров железнодорожного транспорта, в составе того самого Шорина, боксера Агеева и других сотрудников нашего первого отдела. Перед задержанием нужно было зафиксировать на диктофон угрозы со стороны вымогателей, которые планировали получать дань с хозяев дискотеки «Клетка» в ЦПКО города Хабаровска. Инструктаж был такой.
– Идешь на стрелку вместе с «терпилами», – поучали меня матерые опера, – и выводишь каратистов (а вымогателями выступали именно каратисты) на угрозы в отношении хозяев дискотеки.
– Так меня спросят, кто я, – не верилось мне, что каратисты не заинтересуются появившимся из ниоткуда третьим лицом, на встрече потерпевших изначально должно было быть двое.
– Не-е, не спросят, – успокоили меня старшие коллеги, – кашлянешь громко, (до места засады, где находились мои коллеги, было метров триста), и мы всех положим. На крайний случай представишься братом «терпилы».
Такова и была краткая установка.
С тяжелым сердцем, не понравился мне инструктаж повидавших виды оперов, я с потерпевшими подъехал к месту встречи. Возле общежития Железнодорожного института нас уже ожидали двое высоких крепких парней, в том, что это были каратисты, сомневаться не приходилось. Глядя на каменные рожи двух громил, я понял, что «залипуха» с братом потерпевшего здесь явно не пройдет, и представился «от Пуделя», это несколько разрядило обстановку, так как каратисты были как раз из бригады Ковкина, лояльной Пуделю, разговор постепенно начал принимать нужное направление. Однако явных угроз не было, а следствие в те годы требовало аудиозапись прямых угроз, чуть ли не об убийстве всего рода потерпевших до седьмого колена, иначе уголовное дело не возбуждали. Разговор на встрече шел уже минут десять, и каратисты начали терять терпение.