Последний фей
Шрифт:
– Кхм… ваше премудрие… - деликатно оставила племянницу и ее суженого усугублять только что выясненные отношения, покашляла рядом герцогиня. – То, что вы… и мы… все спаслись – просто замечательно… но… у меня есть вопрос… который больше никого не тревожит… по какой-то причине…
Чувствуя товарища по заброшенности и неприкаянности, чародей приветливо глянул на подошедшую даму.
– Как мы будем отсюда выходить?
Тетушка Жаклин вздрогнула и, помолчав несколько секунд, кивнула.
– Теперь и этот тоже.
– А какой
– Что случилось с Гаваром, и не заявится ли он обратно? – нервно озираясь, проговорила герцогиня.
– Не заявится, - хмыкнул и многозначительно усмехнулся студент, подразумевая, что это объясняет всё.
– Но что у вас там произошло? – спохватилась Грета и уставилась вопросительно и взволнованно на Агафона. – Пар, дым, трам-тарарам, огонь, молнии… Мы думали, с ума тут сойдем от страха за вас!
– Не знаю точно… - пожал плечами маг. – Трам-тарарам, молнии и дым – это он нас гонял… А огонь и пар… Там, в горе, под тонкой коркой была лава, но на поверхность не выходила… А когда Гавар издырявил всё своими заклинаниями… я подумал, что если полить ее холодной водой…
– Я поняла! – оживленно воскликнула крестьянка, просветлев лицом. – Один раз я тоже чайник поставила на плиту, а воды налила чуть, и она выкипела почти, а когда я налила туда холодной, у него отвалился носик, так мать меня, знаете, как ругала, потому что чайник был совсем новый, на ярмарке купили, тогда ярмарка была большая, больше, чем прежде, и потом тоже, а я ни одной ярмарки не пропускала, как мне семь лет исполнилось, это в том году было, когда у кривого сапожника корова околела, да не та корова, что рыжая, он ее раньше дядьке колесника продал, когда у нас еще старый чайник был, а уже у него ее волки задрали, а он ее неделю ходил искал, а та корова…
Свет волшебных факелов на стенах разгромленной лаборатории вдруг померк, воздух у ближней стены замерцал, заходил рябью, точно поверхность пруда под налетевшим ветерком, потянуло сыростью, плесенью и холодной жутью…
И на фоне арки-тупика медленно вырисовалось худое жестокое лицо, подсвеченное снизу ровным кровавым светом.
– Где эта скотина? – сверкнул ненавистью его единственный глаз, оббегая руины мастерской колдуна.
– Я здесь… ваше величество… - еле слышно пискнул Агафон и съежился, будто ожидая удара.
– Сейчас я Гавара имею в виду!
– остановился на школяре сверлящий взор визитера.
– А-а-а… э-э-э… - замычал студент, лихорадочно оглядываясь по сторонам и соображая, осмысляя, просчитывая…
– Ну?! – рявкнуло явление, и на заднем плане за плечами колдуна заискрилось нечто пурпурно-черное.
Агафон побелел, как не бледнел и перед лицом хозяина замка, подавился вдохом, закашлялся, сипя, отчаянно вытаращил глаза и выпалил:
– А н-не было никакого Гавара, ваше в-величество!..
– Что значит – не было? – визитер нахмурился и забегал хищным взором по разгромленному залу, подмечая разбитую мебель, раздавленные приборы,
– А-а-а… ну, н-не было… то есть… н-не было… значит… и… э-э-э… это он виноват!
– осененный спасительно идеей Агафон спешно ткнул пальцем в сидящего среди обломков шкафов Лесли. – Виконт дю Буа! Это у нас вечеринка! У однокурсника! У него, то есть, у виконта! По поводу окончания учебного года и сдачи экзаменов! И он задумал пошутить… ну, разыграть кого-нибудь… он с детства был дурак… но у него очень влиятельный дед-колдун… и родителей дома часто не бывает… поэтому мы его все очень любим…
Царь Костей подозрительно прищурился, обводя притихших людей пронзительным взглядом, и снова уставился на внука.
Который впервые пожалел, что под землю в неизвестном мире провалился Гавар, а не он.
– Значит, тебя никто не похищал? – взгляд Костея мог заморозить даже подземное озеро лавы.
– Нет, ваше величество! – торопливо заверил его студиозус и для убедительности замотал головой так, будто хотел устроить себе сотрясение мозга.
– Твое счастье, - с отвращением выдавил царь, и искры за его спиной стали бледнеть и пропадать. – А на ногах у тебя что?
Студент опустил глаза и только теперь заметил, что розовые валенки Греты до сих пор с ним.
– Э-э-э… тапочки… – пробормотал он. – Чтобы ноги… не мерзли… тут… холодно… бывает… вечером…
– Клоун, - презрительно процедил дед и внезапно пропал.
– И в-вам… до с-свидания… - нервно кивнула в опустевшее вмиг пространство Изабелла.
– Это и был монарх страны Костей? – с сочувствием посмотрела на волшебника де Туазо.
– Угу… - пришибленно кивнул маг.
– А почему ты не называешь его дедом? – спросила Грета.
– Это был риторический вопрос, или экзистенциальный? – огрызнулся студент.
– То есть?.. – растерялась она.
– То есть, спроси лучше, кого я больше боюсь – Гавара или его… - пробурчал школяр, сосредоточенно глядя в пол. – Дед… Да у меня язык к небу приклеится… дед…
Он передернул плечами.
– И тебе обязательно портить мне настроение? – угрюмо пробормотал он.
– Нет, что ты, совсем не обязательно!
– спешно закачала головой крестьянка, - но мне просто интересно, почему ты не сказал ему, что Гавар…
– Потому что пришлось бы все выложить с самого начала, а если он узнает, что я вместо факультатива по боевой магии попал в феи… - втянул голову в плечи студент и воровато оглянулся, точно Костей мог спрятаться где-нибудь за колонной и подслушивать. – Лучше Гавар.
– Но ты мог и не говорить про фей, как-нибудь выкрутился бы, меня-то, ни с того, ни с сего, вон как обозвал – я чуть второй раз в обморок не хлопнулся! – возразил Лесли.
– Когда он берет тебя своими костлявыми пальцами за подбородок и заглядывает в глаза, не выкрутится даже смазанный салом винт… - кисло вздохнул маг.