Последний ход за белой королевой
Шрифт:
– Я на всякий случай упомянул и мужчин, и женщин, и афроамериканцев, – пояснил мне Билл. – Знаешь, политкорректность. Могла обвинить меня и в расизме и в неуважении к сексуальным меньшинствам.
– Эти-то причем? – удивился я.
– На всякий случай.
И привел американскую пословицу, аналогичную русской «береженого бог бережет».
В двенадцать мы зашли в бар. Билл заказал виски:
– Всё. Мы ее упустили.
– Но зато теперь мы точно знаем, что Наташа в Вашингтоне и Наташа в Лейк-Плэсиде –
– Но и не много.
– Будем искать дальше.
– Будем искать дальше, – согласился Билл.
170. Допросы с пристрастием и без
На следующий день Билл попросил меня побеседовать с Зайцевым и с Семеном.
Я согласился. Приехал в полицейское управление. Сначала привели Зайцева. Держался он нагловато.
– Вы хотели со мной побеседовать. Интересно, о чем?
– Смотрю я на тебя, Зайцев, и удивляюсь. Дурак ты. Тебе бы надо быстрее начать сотрудничать со следствием.
– Я честный человек. Ничего противоречащего закону я не совершил.
– И всё равно тебя посадят. Надолго.
– За что?
– Ты похож на человека, которого надо посадить. Сколько ты платил девчонкам?
– Я никогда не плачу женщинам.
– Кто такая Наташа?
– Я знаю много Наташ. Какая вас интересует?
– Та, которая в Лейк-Плэсиде.
– Никакой Наташи в Лейк-Плэсиде не знаю.
– Блондинка. Волосы до плеч.
– Не припоминаю.
– Дурак ты, Зайцев. Есть фотографии, на них ты выходишь с ней из дома.
– Ах, да. Точно. Забыл, что ее зовут Наташа.
– И кто она?
– Туристка.
– Туристка?
– Да.
– И что вы с ней делали в доме?
– Играли в карты.
– Вдвоем?
– Нет. Там был еще хозяин дома.
– Кто такой?
– Не знаю. Знакомый этой Наташи.
– Но там была еще и девушка. Кстати, несовершеннолетняя. Вспомнил?
– Верно. Была девушка.
– Имя вспомнил?
– А я и не забывал. Ее звали Нина.
– Верно. И чем вы занимались?
– Я же сказал, играли в карты. И отметьте, не на деньги. И не в азартные игры. А играть не на деньги и в неазартные игры с несовершеннолетними не запрещено.
– И в какие игры вы играли?
– Мы играли в «Кинг». Помните? Была такая игра. Король богатый и так далее. Обратите внимание на социальную направленность игры. Очень полезно для молодых людей. И еще раз подчеркну, играли не на деньги. Милое, совершенно невинное развлечение. Рекомендую.
– Хочешь, я тебе найду гадалку? У меня на примете есть отличная гадалка.
– Мне не нужна гадалка.
– А ведь и вправду не нужна. Всё и так ясно. Доказать, что ты развращал малолеток, пара пустяков. Упекут тебя лет на двадцать. Посадят в камеру с мужиком, у которого хер величиной с новогоднюю
Он внимательно посмотрел на меня:
– Постойте. Мне кажется, я вас где-то раньше встречал.
– Верно. Встречал. Когда тебя во дворе били за то, что ты украл у соседа по парте завтрак.
– Завтраки я никогда не воровал. И меня никогда не били.
– Вот видишь, как. Не поздно начать.
– И теперь меня бить не будут. У меня хороший адвокат. Побоитесь оставить синяки.
– А тебя никто бить не будет. Просто посадят в шкаф. Уйдет адвокат – тебя в шкаф. А перед его приходом из шкафа вынут.
– Холодильный шкаф?
– Нет. Самый обыкновенный. Узкий шкаф. Тебя туда поместят вниз головой. Не очень удобно, но придется потерпеть.
– Глупо. Я умру и ничего вам не скажу.
– Дурак ты, Зайцев. Я тебе говорил, что дурак. Вот ты и проболтался. Проболтался, Зайцев, проболтался. Ты сказал, если я умру, то ничего вам не расскажу. Так? Так. Это означает, у тебя есть, что рассказывать. И это самое главное, чего я хотел от тебя добиться. Если бы у тебя не было ничего, о чем рассказать, поработали бы с тобой пару недель и отпустили. А теперь другое дело. Теперь следователям известно, ты что-то знаешь. И будут тебя допрашивать до тех пор, пока ты всё не выложишь. Всё. Понимаешь? И допрос теперь будет совсем другой. Следователи будут уверены, что рано или поздно ты окажешься в тюрьме. А посему церемониться с тобой не будут. Так что советую вспоминать. И вспоминать быстрее.
– Пока что я вспомнил, где я вас раньше видел.
– Молодец. Только учти, что там, где я раньше работал, допрашивали, конечно, с применением силовых методов, но уж, поверь мне, они пустяки по сравнению с тем, что тебя теперь ожидает. Дурак ты, Зайцев.
И я ушел. Больше от него я ничего не добьюсь. Надеюсь, что коллегам Билла повезет больше.
Потом привели Семена. Как и все накаченные мускулами подонки, он, попав в переплет, обмяк, потускнел. Заискивающе смотрел в глаза и подобострастно улыбался.
– Ты такой веселый, потому что не знаешь, в чем тебя обвиняют.
– Почему? Знаю. Попытку избиения неизвестного мне гражданина ночью на вилле. Попытку. Только попытку. Да я вообще-то только попугать хотел. И еще шину проколол. Тут я виноват. И готов понести заслуженное наказание.
– Ошибаешься, Сема. Ошибаешься. Тебя будут судить за соучастие в коллективном и особо извращенном изнасиловании несовершеннолетних. В Америке это ужасная статья. Просто кошмарная!
– Но я ничего такого не делал. Моя задача шилом, бейсбольной битой. А другое не я.