Последний Хранитель

Плахотникова Елена

Усталость навалилась, как неподъемная глыба льда, и я сел на дорогу так быстро, что наставник не успел подхватить меня.

Вожак обернулся и посмотрел на нас. Я не чувствовал в нем злости или презрения. Точно так же наставник смотрел, бывало, на какой-нибудь камень, решая, пригодится тот мастерам по камню или им лучше сбить со скалы добычу.

– Пожалуй, мы устроим небольшой привал для осмотра достопримечательностей. Как скажешь, Мерантос? Эти стены тебе ничего не напоминают?

Мы стояли словно среди глыб льда. И эти глыбы были разного цвета: от бледно-голубого, почти

белого, до темного, как снег в безлунную ночь. Солнце гладило ледяные стены, и по ним прыгали маленькие искорки. Дышать стало легко и вкусно, как рано утром в горах.

– Дом, – прошептал наставник.

То же самое сказал и я, только с закрытым ртом. Еще у меня хватило сил подняться и дойти до ближайшего входа. Идут за мной остальные или нет, об этом я даже не думал. В страшном и чужом городе нашелся кусок родных мест, и я хотел немного побыть почти как дома.

Я лег на каменную лежанку и заснул так хорошо, как не спал уже давно. Так же хорошо мне было в доме наставника, где он жил со своей т'ангайей. Я так и не узнал, почему он всегда возвращался к ней. Ведь были же т'ангайи моложе и дома больше...

Мне тут же расхотелось думать об этом, когда я открыл глаза и заглянул в глаза Ипше. Ее голова умостилась на животе вожака, а тот спокойно лежал и улыбался во сне.

Я быстро зажмурился и... узрил рядом с ним высокую светящуюся фигуру.

42

Крис и Хранитель

«Ты собираешься что-нибудь делать? – поинтересовался Хранитель, а мне, признаться, было лень отвечать, хоть для этого и не надо было открывать рот. – Только не делай вид, что устал и спишь. Я точно знаю, что ты не спишь».

Хранитель все не мог угомониться и дать мне спокойно отдохнуть. Ему не надо присматривать за четырьмя оборотнями, следить, чтобы они не вцепились в глотку мне или друг другу; он просто наслаждается поездкой и комментирует окрестные пейзажи, когда появляется настроение, или молчит, когда настроения нет. И вот, как только все успокоились, никто ни на кого не рычит и не пытается проткнуть копьем, когда все отдыхают, смертельно утомленный человек не может закрыть глаза без того, чтобы с ним тут же не начали общаться. Ну никакого тебе покоя! Ни во сне, ни наяву.

«Уставшему человеку лучше побыстрее ответить на мой вопрос, если он действительно так хочет покоя», – передразнил меня Хранитель.

«И чего тебе надобно, нарушитель-моего-покоя?» – мысленно стенаю, надеясь пристыдить нарушителя.

«Меня интересует только один вопрос: ты собираешься что-нибудь делать или нет?»

«Сейчас я собираюсь отдыхать, как все нормальные лю... то есть оборотни. А “что-нибудь делать” я буду потом, если ты не против».

«Против! Или ты собираешься отдыхать прямо вот так?! Между прочим, твоя грудь не подставка для головы Ипши», – напоминает Хранитель.

«Спасибо за совет, – искренне благодарю и сдвигаю тяжеленную голову себе на живот. – Так намного удобнее: и мне легче дышать, и девочке мягче».

«И никаких возражений?»

Легкая озадаченность мне, наверное, послышалась.

«Ну ты же видишь, девочка не возражает...»

«Я

имел в виду тебя! – Потом я услышал несколько слов на незнакомом языке, сказанных очень эмоционально. – Ты, лично ты не собираешься возражать?» – спросил Хранитель после недолгого молчания.

Кажется, он уже почти успокоился. Жаль, что молчание было таким недолгим.

«Нет. А зачем?» – Я все еще не понимал, чего от меня хотят.

«Если ты помнишь, у нас одно тело на двоих, и я, естественно, волнуюсь за его сохранность».

«Как это мило с твоей стороны», – сонно пробормотал я.

«Не спи! – возмутился Хранитель. – Я тут беспокоюсь, что наше тело используют в особо извращенной форме, а ты не собираешься даже протестовать!»

«И зачем так шуметь? – зеваю я, чувствуя, что остатки сонливости медленно, но верно тают. Прощай, сон, а наша встреча была так возможна!.. – Из-за чего ты беспокоишься? Мне всегда нравились собаки, а я всегда нравился собакам моих знакомых. И чем больше была собака, тем больше мы нравились друг другу. Так что не надо волноваться, все в порядке. Просто когда собака таких размеров, как эта милашка, испытывает ко мне нежные чувства, у меня нет сил протестовать. Не хочу огорчать ее. Такое вот у меня доброе сердце».

Мне показалось, что Хранитель вздохнул с облегчением. Конечно, я понимал, что это невозможно, но ощущение было именно таким. Когда он опять заговорил его тревога куда-то подевалась, а вместо нее появилась веселая насмешка.

«Как же, как же, доброе сердце у него. Кто бы говорил! Счаз-з-з поверю и заплачу от умиления. – Хранитель использовал любимое словечко нашей общей знакомой, и я невольно фыркнул. – Сердце доброе? Как бы не так! Это в тебе сработал инстинкт самосохранения: лежи тихо, не дергайся, и тебя, может быть, не съедят на этот раз. “Не хочу огорчать”, ну-ну... – Он повторил мои слова так, будто каждое пробовал на зуб. – Я бы тоже не стал огорчать Ипшу, и совсем не по доброте душевной: народ т'анга – тот еще подарок, а Ипши – самые опасные среди них».

«Кто бы мог подумать?! А с виду такая милая... зверушка. Я только не могу понять, из собачьих она или из кошачьих. Какая-то помесь саблезубого тигра с пещерным медведем. И от доисторического волка что-то есть. А судя по шипам на спине, в ее роду и динозавры имелись. Не самый близкий предок, конечно, но все-таки были. Тебе случайно не известна ее родословная?»

«Не известна. Они пришли из другого мира. Как и ты».

«Вот как? Значит, они мои братья по несчастью... и сестры, конечно!» – быстро добавил я, когда тяжелая голова беспокойно зашевелилась на моем животе.

Голый бок слегка пощекотали длинные верхние клыки.

Не удивительно, что малышке потребовалась подставка под голову: с такими зубками лежать на ровном не очень-то просто.

«Ты все-таки поосторожней с ней, – предупредил Хранитель. – Она отличается от собак твоего мира. Даже от очень больших собак. Не забывай, она ИПША! Это во-первых. А во-вторых, она т'ангайя. Или, как ты говорил, оборотень. Так что внутри этой «зверушки» скрывается женщина. В-третьих, судя по моим наблюдениям, этой женщине нужен мужчина. А это уже большая проблема!»