Последний и решительный
Шрифт:
Орденской столицей стал городок Браунау, известный в двадцать первом веке как родина небезызвестного Адольфа Гитлера. Новый магистр основной упор в ордене снова сделал на войну и сочетании со спортом и воспитанием молодежи, тем более, что для этого у него имелись все ресурсы, как финансовые и административные, так и политические.
Хотя благотворительность с медициной не забросил, понимая, что раненых надо лечить, да и об инвалидах войны и семьях погибших кто-то должен заботиться. К этому припахали чисто гражданскую ветвь «Марианов», имевшуюся в ордене с 1871 года, и как раз занятую больницами.
Быстро набрал в «орден» таких же сдвинутых по фазе
— Я — меч Господень!
10
— Похоже это какая-то карма у Германии… не одно так другое, не фашизм, так вот это… религиозное мракобесие, — удрученно покачал головой Михаил Климов, читая доклады от Игнатьева, что приходили к нему кружным путем, через его агентуру и в конечном итоге доставляемые через контрабандистов.
Да и прочие источники подтверждали… странное.
Кайзер строго потребовал от социал-демократов, как «традиционной» СДПГ, так и отколовшихся от неё «независимых», а также от либералов, прекратить всякие нападки религиозность и верующих: «За всякие свободы и права тружеников, можете бороться сколько хотите, но Бога и Религию не трогать! Про себя можете думать что угодно, это вам потом отвечать перед Всевышним, но чтоб на людях про „опиум для народа“ и прочие богохульства, от вас не слышали!»
Те, в целом подчинились. Марксисты-ленинцы из «Группы Спартакус», анархисты и «свободомыслящие» (а по-простому — радикальные безбожники), оказались более принципиальными, и Вильгельм, похоже взяв пример с Климова, законопатил их всех в штрафные батальоны. Не менее решительно кайзер обрушился и на оккультистов-неоязычников из таких организаций как Германенорден и Рейхсхаммербунд Фрича, Новый Орден Тамплиеров Ланца-Либенфельса, Высший Арианский Орден фон Листа.
Нет, их радикальный немецкий национализм в принципе одобрялся, но столь же радикальное неоязычество и враждебность к христианству, в свете сдвига кайзера на религиозной почве, верховную власть Рейха абсолютно не устраивали. А так как все эти ариософы-оккультисты униматься не желали, то полиция их всех подмела за один день (не помогла и заведённая в этих группах конспирация, в виде кодовых кличек вместо имён), и отправила в те же штрафбаты, где они оказались рядышком со своими злейшими врагами — революционными марксистами и анархистами.
Результат вышел неожиданным. Собранные в Мюнхене для отправки на Балканский фронт штрафбаты, накануне отъезда взбунтовались, причём и крайне правые мистики-оккультисты, и крайне левые революционеры действовали вместе. Этот «Мюнхенский путч», как его окрестили газеты, вышел куда более серьёзным, упорным, длительным да и кровавым, чем гитлеровская авантюра 1923 года, которая теперь уже вряд ли состоится.
Восставшие штрафники рассчитывали внезапно взять оружейные склады, после чего, вооружив всех недовольных, захватить правительство Баварии, штаб военного округа, мюнхенскую комендатуру и полицай-президиум, а затем, дезорганизовав власть, завладеть городом, и при удачей всей Баварией, а после и соседними австрийскими и германскими землями. В случае неудачи они собирались отступить к границе и интернироваться в Швейцарии.
Первое им удалось, остальное нет. Охрана складов успела сообщить о нападении — в последние минуты своей жизни. Штурм правительственной резиденции, штаба округа, комендатуры и полицай-президиума был отбит после яростного боя, дорого
Немногие уцелевшие были в тот же день расстреляны по приговору военно-полевого суда. В их числе, помимо известных оккультистов-ариософов Рудольфа фон Зеботтендорфа и Йорга Ланца, предпочитавшего называться фон Либенфельс, хотя родился он в семье обычных бюргеров (коллеги этих двоих, Теодор Фрич и Гвидо фон Лист, по возрасту никак не могли попасть на фронт, и штрафбат им заменили тюрьмой Шпандау в Берлине), оказались бывший социал-демократический депутат Рейхстага и действующий лидер Спартаковцев Карл Либкнехт (который вместо того чтобы спокойно мотать срок за антивоенную и революционную пропаганду в каторжной тюрьме Люккау, начал писать издевательские статьи о кайзере и его «религиозном помешательстве», публикуемые в подпольной марксистской прессе, за что и угодил в штрафбат), и его боевая подруга по Союзу Спартакус Роза Люксембург (её, как женщину, в штрафбат взять конечно не могли, но она тоже не смогла удержать перо в рамках, и за оскорбительные статьи о кайзере и религии, была переведена из тюрьмы на принудительные работы в портомойку, откуда сумела сбежать, и нелегально добралась до Мюнхена накануне «путча», в котором приняла самое активное участие.
«Ну надо же! — удивился Михаил. — Верно говорят, от судьбы не уйдёшь! Кому суждено быть расстрелянным — тот не утонет. Не в Берлине, так в Мюнхене! Разве что немного раньше».
Впрочем, от этих фамилий в газетном списке его отвлекли другие, помещённые в самом конце (как лица совершенно незначительные — но только не для Климова!). Восемнадцатилетний солдатик запасного батальона, в казарме которого мятежники приняли свой последний бой, Генрих Гиммлер, и пребывавший в том же батальоне выздоравливающий ефрейтор Адольф Гитлер с Западного фронта*.
*Поскольку в этой реальности бои на Западном фронте шли иначе чем в РИ, и в целом активнее, Гитлер траванулся ипритом раньше октября 1918.
«Да ну нах! — подумал полковник, вычитав в газете эти имена. — Так не бывает! Это что же, теперь ни фюрера не будет, ни рейхсфюрера? И Третьего Рейха вместо Второго тоже не будет, и НСДАП? Хотя, с двумя последними пунктами не совсем ясно, там же и Борман был, и Геббельс, и Геринг, и Гесс, и Рём. А ещё Грегор Штрассер и его брат Otto. Хотя, эти двое вроде более вменяемые. Ладно, Николаи обещался отслеживать этот вопрос, я тоже глаз после войны не спущу. И Игнатьева напрягу на это дело».
Впрочем, Герингу нацистская карьера, теперь, похоже, никак не светила. В той же немецкой прессе, среди рыцарей набранных Вильгельмом в Тевтонский Орден, мелькнули упоминание и даже фотка обер-лейтенанта Германа Геринга, пилота-аса из эскадры «Рихтгофен», пожалованного ещё и чином гауптмана. В общем, по мнению Климова, своё повышение Герман (пока, кстати, совсем не толстый), вполне заработал — реальный герой войны, больше двух десятков сбитых аэропланов, это не хухры-мухры! «Голубого Макса» и Железные Кресты обоих классов, просто так не давали!