Последний из Асов
Шрифт:
– «Так! Отойди! Нам в криокамеру его надо!» - отпихивают меня врачи.
Двухсотого берут за ноги и за руки, выносят с ринга и кладут в специально открывшуюся крио-камеру.
Глава 40
Я стою возле входа в наш лазарет. Пытаюсь попасть к Двухсотому, и не только я….вся команда наших парней хочет увидеть его.
– «Слышь, ну пропусти а, ну пока перерыв, а то вдруг мне биться следующему» - говорю я охраннику у дверей.
– «Вот именно, иди готовься,
– «Чего ты там вякнула, а?!» - говорю я эмоционально, толкнув слегка охранника в грудь.
– «Тихо, тихо, мальчики, не ссорьтесь. Слушай, пропусти хотя бы его одного» - вдруг нарисовалась красотка Энн.
– «Послушайте, я выполняю только приказы начальника Флора» - отвечает ей охранник.
– «Флора? Хммм. А ты в курсе- насколько важным является этот турнир для Флора? И ты в курсе- насколько важными для самого турнира являются вот эти сильные мальчики? Особенно этот красавчик с длинными волосами» - говорит Энн, подмигивая в мою сторону.
– «Аааа, эммм» - всё что может выдавить из себя охранник в ответ.
– А ещё ты в курсе, что если боец не выйдет на ринг в тот момент, когда его объявят, то произойдёт срочная замена на другого бойца? Нет? И то, что такая ненадёжность может сказаться на репутации самого турнира, ты тоже не в курсе? А ещё то, что эти сильные мальчики, опять же, важные для турнира не уйдут отсюда, пока не узнают о состоянии своего друга, ты тоже видимо не в курсе?
– А, ну….это.
– «Вы ведь не уйдёте отсюда, ребята, я правильно говорю?» - спрашивает у нас у всех Энн.
– «Да, да правильно!» - отвечаем мы все хором, попутно охренев от неожиданного заступничества Энн, ну и заодно от её соблазнительного бюста.
– «Так вот, дорогой мой преставитель низшего сословия, проведём с тобой логическую цепь….это бойцы турнира, которые очень важны для него и которые должны выйти на следующие бои, которые начнутся после окончания перерыва, они никуда не уйдут отсюда от этой двери, даже если придётся из-за этого пропустить свой же поединок. Но если они это сделают, то есть пропустят каждый свой поединок, то это не понравится зрителям, не понравится главе турнира Сторму и твоему начальнику Флору, потому что будет подорвана ещё и его репутация, так как эти сильные мальчики, опять же, очень важные для турнира, являются обитателями его прекрасной тюрьмы. А теперь скажи мне, почему эти мальчики здесь стоят?
– Ну, потому что….
– Почемууу? «Рожай» мысль быстрее, мой хороший.
– Потому что хотят навестить друга.
– Молодец. А кто им не даёт навестить друга?
– Эээ, я.
– Так значит- кто будет виноват, в случае неявки этих красивых мальчиков, опять же, очень важных для турнира, на свои бои?
– Я! Я! Я буду виноват! Понял я всё. Может пройти один, он выйдет и скажет остальным о состоянии их
– «Ээээ, так не честно, должны все пройти!» - завозмущались все парни, кроме меня.
– «Да ладно, парни, давайте я пройду, не тратьте время, не стойте тут, я скажу потом, как он там» - встреваю я.
– «Ну ладно, Сто пятый, брат, ты уж там скажи ему слова утешения, чтоб не унывал» - сказал один из парней.
– «Уныние и Двухсотый – вещи несовместимые. Хотя ворчливость- это его второе я» - отвечаю я парням.
– «Ахах, точно, брат, ну мы пошли» - говорят ребята.
– «Спасибо, Энн» - говорю я моей неожиданной заступнице, посмотрев в её большие зелёные глаза.
– «Не за что, красавчик, будешь должен» - сказала Энн, игриво подмигнув.
Передо мной открывается автоматическая дверь в лазарет, а я смотрю вслед уходящей в толпу Энн, блин, какая же она красивая зараза.
– «Ну ты будешь заходить или как?» - охранник резко отрывает меня от романтических мыслей.
– «А, да, да, захожу» - отвечаю я.
Глава 41
Я ловлю первого попавшегося санитара.
– «Где лежит Двухсотый, не подскажете?» - спрашиваю я.
– «Какой ещё Двухсотый?» - недоумевает санитар.
– «Тот, который последний бой проводил» - уточняю я.
– А тот самый, который от Разрушителя….ахах…проводил, не проводил, а отлетел, пролетел можно сказать, а я так не хило взлетел, наоборот на ставках, благодаря его отлёту аха-ха.
Я резко прижимаю «азартного шутника» к стене и зажимаю ладонью его болтливый ротза его «болтливые шуточки», разумеется.
– «Послушай, я сейчас уберу руку от твоего рта и ты мне просто скажешь- где лежит Двухсотый. А теперь кивни головой, если понял» - говорю я.
Напуганный санитар кивает головой.
– «Вот и славно. Я убираю руку. Итак, начнём сначала. Где лежит Двухсотый?» - спрашиваю я.
– В Двухсотой палате. Аха, прикольное совпадение, да?
– А ведь знаешь, я могу избавить тебя от постоянной нужды говорить.
– Н-не надо.
– Тогда говори в меру.
– Х-хорошо.
Пройдя чутка по коридору, я вижу металлическую дверь с надписью «Двести». Я захожу в палату. Двухсотый лежит в открытой крио-камере. В принципе, выглядит ничего так. Всего лишь нос сломан.
– «Эй, братишка» - обращаюсь я к Двухсотому.
– «Дружище…я проиграл» - почти со слезами на глазах отвечает он мне.
– Эй, ты чего? Ты проиграл, но с тобой всё в порядке, ты ж бился с самим этим, как его, Разрыхрытелем.
– Разрушителем!
– Да, да! Разрушителем, вечно забываю кликуху этого козла.
– Неужели ты ничего не боишься, Сто пятый? Ты не помнишь имя самого жёсткого, самого сильного ублюдка на этом турнире. Все прямо под него готовились, считай. И не только в нашей колонии, а везде.