Последний из лукумонов

Барлоу Джеффри

И скряга повел гостя через прихожую в похожую на склеп гостиную с потеками воды на стенах. Единственное окно выходило на заснеженную изгородь. Молодой джентльмен не сводил с хозяина настороженного взгляда.

– Я как раз гадал, когда именно вас ждать, - продолжил скряга. Выглядел он весьма величественно - в превосходном жилете красного бархата, в черных брюках и лакированных штиблетах.
– Так расскажите же мне, мистер Джон Хантер, как ваши дела?

– Мои дела?

– Ну да. Ваши профессиональные занятия. Как нынче поживают ваши профессиональные занятия?

– К чему лицемерить, сэр? Вам безразличны "мои дела". Вы - финансист, хищная городская акула, как я понимаю, и шутки - не по

вашей части, как вы только что заметили. Если вы - человек дела, так давайте же и перейдем прямо к делу. Вы, надо думать, на минуточку позабыли, что в ваших руках находится некая моя собственность, вещь весьма ценная. Как-то раз ночью ваш прихвостень Найтингейл похитил ее из моего дома, - проговорил мистер Хантер, сразу, что называется, беря быка за рога.

– Понятно. Понятно. Вот оно как, значит. Уж больно вы в себе уверены, молодой мистер Джон Хантер. Остерегитесь, чтобы самомнение не ослепило вас и в конце концов не погубило. Среди обывателей такое на каждом шагу встречается. Сдается мне, вы не совсем удачно выразились. То, что находится в моих руках, мне и принадлежит, ибо по факту является моей собственностью, раз я ею владею. Никогда не забывайте об этом руководящем принципе. Так что истинное положение дел следующее: у меня есть нечто, обладающее немалой ценностью в ваших глазах.

– Вы искусно играете словами, сэр, и все же то, что находится в ваших руках, по праву принадлежит мне. И я требую возврата своей собственности.

– "Права", сэр, здесь не котируются; как я уже сказал, это все вопрос владения. И, сэр, воздержитесь от того, чтобы выдвигать в моем доме какие-то требования. Если вы ищете здесь справедливости и правосудия, вы пришли не по адресу.

– Вот так и в городе считают, - согласился мистер Хантер, немного поостыв.
– Вижу, сэр, репутация ваша вполне заслужена.

Скряга любезно поклонился, мистер Хантер ответил тем же; по всей видимости, оба прониклись друг к другу невольным уважением. Заскрипели штиблеты - Иосия выступил вперед и предложил гостю сигару; мистер Хантер отказываться не стал. Некоторое время они молча курили, разойдясь по разным углам. Скряга еще не понял, чего ждать от светского щеголя, в то время как гость, похоже, занял выжидательную позицию и предоставил событиям развиваться своим чередом.

– Да, в городе меня ждало крупное разочарование, - проговорил Иосия, сдвигая черные брови.
– Теперь, когда буран стих, до меня дошли в высшей степени тревожные известия касательно некоего ценного груза, отправленного получателям в Вороньем-Крае. Товар к месту назначения не прибыл; похоже, на пути следования вся партия сбилась с маршрута, что означает для меня немалые финансовые убытки. Ответствен за это, по всей видимости, мой полномочный представитель, контролирующий осуществление поставки. И плохо же ему теперь придется, скажу я вам! Как я понимаю, мировой судья выписал ордер на его арест. Стоит этому субъекту объявиться в городе, и перспектива его ждет незавидная. Как только негодяя схватят, я лично нанесу ему визит, и скажу без околичностей - он света невзвидит!

Мистер Хантер внимательно выслушал эту тираду, покуривая сигару и невозмутимо глядя на собеседника. В лице его не отражалось ровным счетом ничего, однако про себя гость не без удовольствия отметил, сколько иронии заключает в себе предсказание скряги.

– Но довольно о моих делах. Я, как вы видите, человек добросовестный, мистер Джон Хантер. Общеизвестно, что болтовня - это не по моей части. Я человек не болтливый. Давайте перейдем к насущному вопросу.

– Насущный вопрос, сэр, - с готовностью подхватил мистер Хантер, - это невежество.

– Невежество? Я вас не понимаю.

– И этим одним-единственным замечанием вы вполне подтвердили мою догадку. Речь идет о невежестве -

о вашем невежестве, сэр. Да, возможно, вы - человек добросовестный, и в том, что касается ведения ваших собственных дел, весьма сведущи, но в ряде других вопросов вы - полный профан. Короче говоря, вы понятия не имеете, с чем играете; даже отдаленно не представляете себе, во что ввязались. И уяснить вам этого не дано.

– Вы - самонадеянный юнец, мистер Джон Хантер. На чем основаны ваши допущения?

– На многолетнем опыте.

– Понятно.
– Скряга улыбнулся, отмечая значительную разницу в возрасте между собою и собеседником. Про себя он забавлялся, наблюдая, как самоуверенно облаивает его нахальный щенок; возможно, это зрелище отчасти напомнило ему молодость.

– Понятно, - повторил Иосия.
– Стало быть, вы еще и многоопытный молодой джентльмен, в придачу ко всему прочему. В сложившихся обстоятельствах этому можно только удивляться.

– Незнание какого-то явления не отменяет его существования, сэр. В нашей вселенной есть силы и сущности, неподвластные нашему с вами жалкому разуму. Такого рода силы контролировать невозможно; они сами подчиняют всех и вся. Да, такие, как мы, могут к ним воззвать, обратиться с молитвой, принести жертвы. У них нет ни причины, ни желания прийти на помощь к вам, или ко мне, или к любому другому; если они это и делают, то под влиянием каприза. Хотя время от времени они снисходят к нашим просьбам, если к тому расположены.

– Мистер Джон Хантер, вы изъясняетесь загадками, - парировал скряга сердито. Он терпеть не мог, когда не понимал, о чем толкует собеседник; это лишало его преимуществ, а потому раздражало и злило.
– Похоже, вы доведены до отчаяния. Это вовсе не плохо. Наблюдать отчаяние всегда приятно. Ведь оно - свидетельство преданности долгу; я, как человек добросовестный, это весьма ценю. Вы - рьяный энтузиаст своего бизнеса, как и я - своего. Но остается одна загадка. В чем же заключается ваш бизнес, позвольте узнать?

– Мой бизнес и мои дела, - проговорил мистер Хантер, - касаются меня, и только меня. В мир призвана могущественная сила, сэр. Я в этом виноват, я за это отвечаю, и совладать с помянутой силой не сможет никто, кроме меня. Это вопрос жизни и смерти. Во имя безопасности всех живущих - вещь, которую ваш приспешник Найтингейл изъял из моего дома, должна быть немедленно возвращена мне. Нельзя допустить, чтобы этот предмет попал в чужие руки.

– Вы несете вздор, прямо как какой-нибудь треклятый церковник, цинично хмыкнул Иосия.
– А святоше я голову себе морочить не позволю. Ха! Вот, значит, кто вы такой, сэр? Странствующий папист, пытающийся обратить честной люд в свою идолопоклонническую веру? Показуха, сплошная показуха! Вот, значит, как объясняется загадка пурпурной мантии, и размалеванного лица, и пастушьего посоха! О, не сомневайтесь, мистер Джон Хантер, обо всех этих милых подробностях я превосходно осведомлен! Но в этом доме вы никого не совратите, сэр; нет-нет, ваша обветшалая римская церковь - не для меня. Я-то думал, вы и вам подобные все сгинули при разъединении! Впрочем, не важно. А какие еще детали, гадаете вы, возможно, стали мне известны, а? Например, в чем на самом деле заключается ваш бизнес и почему вы здесь? Откуда вы явились, сэр?

Мистер Хантер ответил не сразу. Он не отрывал взгляда от скряги, и на губах его играло точное отражение зловещей улыбочки Иосии.

– Из краев более отдаленных, нежели вы в силах вообразить себе.

Иосия снова хмыкнул. Дым сигары окутывал массивную седую голову точно нимб, и сквозь эту белесую завесу скряга взирал на собеседника не менее пристально.

– Вы знакомы с джентльменом, называющим себя Джек Хиллтоп? осведомился мистер Хантер, помолчав.

– А есть ли мне выгода в этом знакомстве?