Последний из нас
Шрифт:
— Мне жаль, если пришлось принизить ваш «авторитет», но дело важное, думаю, нам скоро придется с вами прощаться.
— Очень надеюсь, от тебя столько проблем, Тельцов.
— Ушков не уехал ещё?
— На твоё счастье, нет.
— Позовите.
— Ох, наглеешь Боря, наглеешь. — покачав головой, комендант ушёл.
— Я согласен на ваши условия, майор.
— Очень рад Боря, нашему сотрудничеству, вы пошли на контакт с Палкиным?
— Да, теперь я работаю на Республику.
— Ты работаешь на меня, в тылу Республики, ясно? — бледный Ушков, сверкнул глазами.
— Теперь
— Конечно, ты свободен, охрана! Отпустить! Удачи тебе, Борис Тельцов.
— Когда мы встретимся?
— Когда я посчитаю это нужным.
— А как мы поддержим связь?
— Много вопросов, я всё решу сам, внедряйся, пока без подозрений.
Карета ждала уже бывшего зэка у выхода из тюрьмы.
— Всё прошло хорошо? — спросил Дерягин, когда Борис сел, и закрыл дверцу.
— Как видите, теперь мы куда?
— Расслабьтесь, можете поспать, когда приедем, я разбужу.
Глава 7 Прогулки под Луной
Дело из архива по человеку с именем Мухин Захар Кондратьевич, легло толстой папкой на стол генерал — полковника Боковина в нужный срок. Но небольшая информация не дошла до начальника, задержавшись на столе Палкина. Гавриил внимательно изучал все сведения о данном человеке, и выбирал, какая информация попадёт на стол Терентия Павловича, а какая «не найдётся» в архивах. Оказалось, что «не было» там единственной фотографии Мухина и его нынешнего месторасположения. Пока Ефрем в отъезде, по делу Тельцова, Палкин позволял себе встречи с теми людьми, которых соперник Дерягин сразу бы заподозрил. Вот и сейчас, в восемь вечера, когда все разошлись по домам, только Боковин ещё допоздна будет копошиться с бумагами, поддерживаемый дорогим и редким сейчас напитком — кофе, капитан ждал гостя. Высокий широкоплечий громила, не стучась, боком вошёл в кабинет. Гавриил его побранил бы за это, но сейчас он был сильно озабочен делом.
— Здесь аванс, вот этот человек, живёт в Смоленске, вот точный адрес, сделайте всё так, будто виноваты бесы, и наверняка, вам ясно? — В полголоса говорил Палкин, подавая гостю папку.
— Конечно, будто в первый раз, уверяю, вы не ошибётесь в нас.
— И ещё, вот ключи возьмите машину на парковке, только, что бы вас ни спалили.
— Вы доверяете нам столь редкий и дорогой экземпляр?
— А у меня нет выбора, главное сделайте всё быстро.
Машина — в этом новом для людей мире и вправду была дорогим, даже очень дорогим удовольствием. И доверять её наёмнику, пускай и не совсем наёмнику, а капитану госбезопасности, такую редкую ласточку, было тяжело. Но дело того требовало, и Гавриил это понимал, сейчас операция вступила в активную фазу и появились действующие лица, а не информация. Пора было действовать, и очень быстро.
Мы уже два дня слоняемся по этим лесам, по — моему мы бродим кругами, но Карп — это наш следопыт и одноглазый Петька — пятнадцатилетний мальчишка, которому глаз выкололи туземцы, он вызвался быть проводником, вот они утверждают, что напали на след крупной банды. Мне вот как — то не верится. Я очень устал, распорядок у охотников очень строгий, подъём в пять утра, быстрый завтрак и идёи до темноты, пока Карп перестаёт следы
Ещё стоит упомянуть, что есть и приятное в нашем походе, это то, что к счастью Антон мой давний друг, здесь в отряде, среди новобранце. Он сглаживает трудную дорогу своими рассказами, я представить не мог, как у парня на всего три года старше меня, может быть такая насыщенная и интересная жизнь.
Командует нашим отрядом в двадцать пять человек, лейтенант Олег Черненко, которого ветераны зовут Шерханом.
— Эй, стенографист недоделанный, жрать идёшь, или как? — крикнул кто — то из компании возле костра.
— Культура, на высшем уровне, будто на зоне мы все, хотя чего от них ждать, отбросы одним словом.
— Чё ты там бормочешь?
— Да так, о своём.
— Вот и иди, молча тогда, а то в глаз дам. Хочешь в глаз? — как оказалось, это говорил Карп.
— Себе в глаз дай.
— Вот поем и надеру тебе зад, ясно? — блаженно зачерпнув варево из котелка, проговорил охотник.
Артем, убрав дневник в рюкзак, достал ложку, и быстро подсел к костру. Все ели с пяти общих котелков, довольно крупных, но не настолько, что бы мешать при ходьбе. На ужин и завтрак всё та же каша, правда, сейчас добавили туда тушёнку.
Тьма сгустилась вокруг, повеяло вечерним холодом и влагой. Кто — то из охотников подбросил в костёр дров, пламя заиграло веселее. Антон достал небольшую балалайку и стал петь заводные частушки. Короткие зэковские песенки наполненные матом и пошлостью, мучили Грачёву слух. Наконец, когда самоучка — бард замолк, и жадно приложился к фляге, которую пустили по кругу, Шерхан начал травить байки, про туземцев — людоедов и их ручных волков. Артёма и эти истории не особо интересовали, но уходить от костра во тьму и холод не хотелось.
— Чего загрустил, браток? На выпей подними настроение. — Антон протянул другу флягу.
— Да, не спасибо.
— На, пей ночи холодные, а так согреешься.
Грачёв выпил, как говорится в лечебных целях.
— Ну как пошла?
— Ну, тебя, Антоха, в баню, со своей водкой.
— В баньку, да с водкой, я бы с радостью! Вот подзаработаю, поеду в Киев, там говорят, целый квартал казино открыли. Ох, как же здорово будет!
— Скажи, ты только из — за денег сюда пришёл, или тебе правда охотником быть по душе?
— А почему бы и нет? Вот ты не знаешь, а я уже разок на туземцев ходил, а какие сейчас цены на рабов, мама не горюй! Я тогда сам пять голов взял.
То, что туземцев считали по головам, как скот, молодой Грачёв уже привык, но всё ещё это резало слух.
— Вот, ты Тёма, сам лучше скажи, зачем тут с нами сидишь? Учился ведь хорошо, когда я тебя с обозом видел, радостный ты был, полный надеж, а тут потух. Почему в город не поехал? А с бывшими зэками и ворами ошиваешься?
— Да тут такая сложная ситуация, понимаешь…