Последний из охотников
Шрифт:
– Это я, Ник, Николас – твой сын, ты помнишь меня?
– Моего сына и вправду зовут Николас, но он ребенок.
Ник ничего не понимал, это не он. Может, после смерти стирают частично память или отправляют в какое-то воспоминание, Ник не знал, как это работает. А может, эту голограмму включают всем подряд, очень удобно, когда видно только силуэт. У призрачной тени вырисовывался силуэт одежды и лица, казалось, что его будто кто-то рисует.
– Тогда кто ты? – в полном недоумении спросил Ник.
– Я Эндрю Грей, лидер группы северных охотников, – выпятив грудь вперед, гордо произнесла тень, на которой уже можно было
С каждой минутой Ник всё меньше понимал, что происходит, и тем больше у него появлялось вопросов. Самое главное и в чем он уверен, что это дух не его отца. Он ничем на него не похож! Ник посмотрел на Майка, может, он понимает, что происходит. Но он просто сидит, приглаживая свои длинные светлые волосы, и смотрит на Ника, в его глазах читается вопрос «Что?», на который молча ответил, пожав плечами: «Я не знаю».
Призрак начал оглядываться по сторонам и ходить, когда полы его плаща раздвинулись, Ник заметил, что на его поясе висит кобура, а в ней пистолет. От этого стало еще больше не по себе.
– Где я? – вновь спросил призрак Эндрю Грея.
– Э… Ты находишься в клубе на улице Грин, 76а, в городе Неял.
– Неял? – недоумевая, переспросил призрак. – Но я… – начал было призрак, а я его бестактно перебил.
– Мужик, ты мертвый! Призрак! И тебя призвали, хотя должен был прийти мой отец, – с грустью вздохнув, осведомил призрака, на нем лица не было после услышанного, он явно был не готов к такому.
В один миг все свечи в комнате тухнут, и все оказались поглощенными темнотой. Было слышно приглушенную музыку, играющую в клубе, и как люди снаружи скребутся о дверь. Сквозь тьму послышался голос Шошона:
– Связь потеряна.
Майки достал телефон и включил фонарик, комната моментально залилась светом, разукрасив предметы новыми цветами. Большая часть свечей растаяла больше чем наполовину, но та, что стояла на столе, растаяла полностью.
– Вы призвали не того духа, это был не мой отец, – вставая, ответил ему Ник.
Шошон открыл глаза и взглянул на него пронзительным взглядом.
– Такого не может быть. Когда используешь волосы или кровь, придет только кровный родственник, – сказал он, повышая голос. – Возможно, ты чего-то не знаешь, парень.
«Чего-то не знаю?» – пронеслось в его голове, как раскат грома среди ясного неба. «Этого не может быть…»
Вернувшись домой, его слова не давали Нику покоя. Он ушел в комнату и начал просматривать семейные фотографии, что были у него на телефоне, с родителями, ища сходства. В детстве он часто слышал, что похож на маму, но когда ему перевалило за шестнадцать, он не был похож ни на кого. Только глаза были серыми, как у мамы, когда у отца глаза были карие.
Чтобы не насиловать себя догадками, Ник решил позвонить матери, а еще лучше поехать домой, как только выспится.
2 глава
Эта ночь была тяжелая. Нику снились жуткие сны с отцом и этим призраком. Он не мог не думать об этом, его душу терзали собственные догадки, основанные на словах какого-то шамана. Он не мог понять, почему его слова так его беспокоят.
Спустя несколько часов дороги на машине он паркуется у небольшого дома на
Стоя перед домом и понимая, какой его ждет разговор, он не спешил идти к двери. И думал, с чего начать разговор. Ник слишком долго топтался на месте и не заметил, как сзади к нему подошли.
– Ник? – Из-за спины раздался удивленный и встревоженный женский голос.
Это была она. Мама. Ее зовут Мегги Ларсон, ей уже давно за пятьдесят, но она не выглядит на свой возраст. Благодаря своему небольшому росту она выглядит как подросток на фоне Ника. Его метр восемьдесят пять против ее метр пятьдесят – нечестная игра, ей всегда приходится высоко задирать голову, чтобы посмотреть сыну в глаза. Она очень изменилась после нашей последней встречи: похудела, подстригла волосы и покрасилась в новый цвет. Теперь ее волосы цвета жженой карамели красиво переливаются на солнце, а стрижка пикси удлиняет ее шею. На которой она носит кулон в форме клевера, последний подарок отца, купленный на фестивале цветов. В ее руках пакеты с продуктами из супермаркета, а из большого кармана комбинезона, в котором она была, торчал свернутый в трубку свежий выпуск газеты.
– Привет, мама, – улыбаясь, ответил Ник, взяв ее пакеты из рук, продолжил: – Я же просил тебя не носить тяжести, ты же знаешь, что с твоей спиной это делать нельзя.
Она ничего не ответила, лишь взглянула на сына с легкой улыбкой на лице.
Стоило переступить порог дома, как в нос ударил знакомый запах. Дом всегда пахнет по-особенному, ни одно место в мире не может так пахнуть. Только в родном доме запах навевает воспоминания.
– Почему ты приехал, не предупредив? – начала допрос мама.
– Я выехал рано, думал, ты еще спишь. Не хотел будить тебя. Прости…
– В следующий раз хотя бы сообщение напиши. Как твоя учеба? Как практика?
– Всё хорошо, практика закончилась. В понедельник нужно будет забрать отзывы от моего наставника, и начнется подготовка к написанию диплома, – отхлебывая из кружки чай, ответил Николас, пока мама разбирала сумки.
– И ты приехал ко мне только сегодня? Ты же останешься на ночь?
Очередная порция вопросов посыпалась на него, а в голове Ника всё крутился вопрос, но он не знал, как его задать, чтобы не шокировать ее. Может быть, стоит выждать момент, когда она будет не такая эмоциональная. Ведя на кухне обычную беседу ни о чем, мама задала вопрос, который волновал ее с того момента, как она увидела Николоса у дома.
– Может, уже расскажешь, почему приехал? Ты же явно не просто так приехал, у тебя проблемы, сынок? – с беспокойством спросила она.
– Нет-нет, всё в порядке, – быстро ответил Ник, чтобы она ничего себе не напридумывала. – Но ты права, я приехал не просто так. Это глупо, и я думал об этом раньше, но теперь…
Он мешкал, не зная, как спросить, и решил, что лучше спросить в лоб.
– Я приемный?
В воздухе повисла гробовая тишина. Ник замер в ожидании маминой реакции, а она была в полном шоке от такого неожиданного вопроса. В ее глазах можно прочитать удивление и страх. Она медленно присела на стул и, заикаясь, начала говорить.