Последний континент
Шрифт:
Его копье воткнулось в землю почти у самых ног первой увиденной Кимри чернокожей женщины.
10
Мирлена в ужасе смотрела на парализованное тело первого живого белого человека в ее жизни. Потом отпрянула и пригнулась к земле, сжимая в руке пистолет с анастезирующими зарядами, другой поспешно доставая из сумки оптическую гранату. Дикарь, пытавшийся убить ее копьем, мог быть не один. Его товарищи могли окружить ее, незаметно подкравшись.
Она пожалела о том, что оставила своих спутников позади. Катер был неподалеку. Рудлан и другие тоже не могли уйти слишком далеко. Если она позовет,
Шлем с микрофоном радиосвязи лежал на земле, недалеко от дикаря, там, где она выронила его от неожиданности. Лучше немного подождать и посмотреть, что будет дальше. Наверняка пистолет и оптическая граната сдержат нападающих до прихода к ней подкрепления. У Рудлана, она знала, есть автоматическая винтовка, а Там Мбела был снаряжен весьма зловещим набором химического оружия. Втроем они справятся с полком дикарей, подобных тому, что лежал у ее ног.
Мирлена задумалась над своим поведением. Так вот что происходит с человеком, действующим в экстремальных условиях. Он колеблется, пытаясь удостовериться, что выбирает наилучший вариант действия.
Прошло некоторое время. Она внимательно вглядывалась в лесную чащу, но ничего угрожающего не видела. И наконец совершенно убедилась, что юноша, парализованный анестезирующим зарядом ее пистолета, был один.
Она спрятала гранату в сумку, подобрала шлем и подошла к месту, где лежала ее жертва. В шлеме раздавались голоса. Радио работало на прием. Она слышала, как Майрон Мендерс взволнованно говорит о найденном им аварийном зонде и обнаруженных повреждениях. Звук знакомого голоса успокоил ее. Она вновь взяла себя в руки.
Перед ней в плаще из измятых перьев лицом вниз лежал юноша. Она осторожно перевернула его на спину. Белое лицо казалось изможденным. Темные глаза были открыты и, видимо, по-прежнему фиксировали все, что попадало в поле зрения. Рот был полуоткрыт и виднелись прекрасные зубы. Нос был с горбинкой и совершенно не похож на классический негроидный нос, считавшийся эстетической нормой. Она снова заглянула ему в глаза и почувствовала жалость при мысли о том, что должен испытывать бедный парализованный дикарь.
Внезапно ее поразила невероятность своего открытия. Считалось, что планета не могла обладать никакими формами разумной жизни. Существовало мнение, что грехи белого человека, пав на все последующие поколения, привели к биологической деградации и вымиранию белой расы.
И все же перед ней лежал превосходный образчик этой расы. Хотя он явно был представителем примитивной культуры, его физическая форма была совершенной. Она не заметила никаких отклонений от нормы: руки, ноги, голова, черты лица - все казалось вполне естественным, хотя белый цвет кожи выглядел необычно. Интересно, что станет теперь с догмами ванеизма? Когда весть о ее находке дойдет до дома, произойдет политический взрыв.
Мирлена недолго предавалась радостям
Если бы факты не соответствовали теории, Венгель не задумываясь изменил бы факты. Он имел значительное влияние дома и мог бы с легкостью вынудить власти объявить священную войну несчастным аборигенам, которые не укладывались в общепринятые представления об устройстве мира.
Мирлена испугалась. Она испугалась за расу, о которой ничего не знала. Как назовет это Венгель - очистительная миссия?
По крайней мере, ему понадобится какое-то время. Капитан Луз не даст согласие на ликвидацию, пока не получит приказа от самых высших властей. В конце концов, такой приказ будет дан... Если только... если не удастся доказать, что уцелевшие на Земле белые люди больше не являются маньяками-убийцами, как изображают их ванеисты.
– Бедный дикарь, - сказала Мирлена юноше, лежавшему неподвижно у ее ног.
– Бедный несчастный дикарь. Перед нами стоит трудная задача. Мы должны доказать, что ты и твой род принадлежат к культуре, заслуживающей внимания. Нам предстоит доказать, что ваша раса больше не стремится к господству и насилию. Ты увидел меня и первое, что сделал, - бросил в меня копье. Это будет нелегкой задачей. Моему народу трудно понять, что вся кровь одинаково красна. Сможешь ли ты понять это?
Она выдернула из земли копье Кимри и внимательно исследовала наконечник и древко. Затем ловко сломала его о колено.
Она сознательно делала это в поле его зрения. Возможно, он и не видел этого, так как был еще не в состоянии сфокусировать взгляд но ей показалось, что она заметила вспышку гнева в его глазах.
11
Ему снились сны, оборачивающиеся кошмарами. Они были страшными и непонятными. Такова воля Готфреда...
Двигаться он не мог, не мог даже думать. Иногда в моменты просветления он понимал, что сошел с ума.
Вокруг него возникали черные лица, принадлежавшие серебряным духам. Серебряные руки трогали его, переворачивали, обшаривали тело. Его подняли и понесли куда-то, и вершины деревьев плясали перед его замерзшими глазами. Серебряные создания переговаривались между собой. Но он не мог разобрать, о чем они говорили, ибо слова их не имели смысла.
Наконец в его голове появилась одна неплохая мысль. Он решил, что проглотит язык и задохнется. Но язык его был так же недвижим, как и все тело. Где-то в небесах Готфред, должно быть, помирает со смеху.
Деревья больше не склонялись над ним. Вокруг все было залито странной белизной. Электричество, конечно. Прямо над ним висела яркая лампа, гипнотизируя его своим безжизненным светом.
Внезапно раздался какой-то шум. Нет, не шум, а тряска. Впрочем, они слились в одно непередаваемо странное ощущение.
Что-то давило на грудь Кимри, как будто на ней уселось два человека. Он не мог дышать, в ушах звенело, волны темноты накатывали на него.
Это продолжалось бесконечно долго. Страдания всегда кажутся долгими, если им сопутствует страх.