Последний легионер
Шрифт:
В считанные секунды Кейлл вернулся в рубку и начал подготовку неповрежденного оружия, при этом рассматривая мчащуюся к нему мерцающую металлическую точку на экране.
Вот она уже приблизилась настолько, что он различил голубой выпуклый кружок на боку и, готовый уже было к бою, расслабился. Это был один из кораблей его собственного Ударного полка — корабль Они Уолд.
Кейлл напряженно ждал, пока корабль выходил на параллельную орбиту. Затем, как он и думал, ожила связь. В наушниках потрескивало и гудело — Кейлл удивился бы, если бы не слова, от которых все мысли вылетели
"ОНИ УОЛД — КЕЙЛЛУ РЭНДОРУ. ОНИ — КЕЙЛЛУ. ПЛАНЕТА МЕРТВА. ВСЯ ПЛАНЕТА. НИ ЕДИНОГО ЖИВОГО СУЩЕСТВА. НИЧЕГО ЖИВОГО НЕ ОСТАЛОСЬ НА ПОВЕРХНОСТИ".
Ужас сжал Кейллу сердце ледяными тисками. Даже приемник сделал паузу, будто Они не находила слов, чтобы выразить чудовищность такого заявления.
"НАПАДЕНИЕ БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ. ВСЯ ПЛАНЕТА ОБРАБОТАНА НЕИЗВЕСТНЫМ ВИДОМ ИЗЛУЧЕНИЯ. ЦЕНТРАЛЬНОЕ КОМАНДОВАНИЕ ПЕРЕД СМЕРТЬЮ УСТАНОВИЛО МАЯК ДЛЯ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ГРУПП ВРОДЕ НАШЕЙ. НО СЛИШКОМ СИЛЬНЫЕ ПОМЕХИ. СЛИШКОМ СЛАБЫЙ СИГНАЛ. МЫ ПРИНЯЛИ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ, КОГДА БЫЛО СЛИШКОМ ПОЗДНО".
Слишком поздно? Эти слова эхом звучали в голове потрясенного Кейлла, а Они продолжала:
"КЕЙЛЛ. БОЛЬ В НАС ВОЗНИКЛА ПОЧТИ СРАЗУ. ТЕБЕ ИЗВЕСТНО, ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ. НИЧЕГО НЕ ПОДЕЛАЕШЬ. ОСТАЛЬНОЙ ПОЛК ПОШЕЛ НА ПОСАДКУ. УМЕРЕТЬ НА МОРОСЕ СО ВСЕМИ. Я ПРИЛЕТЕЛА ОСТАНОВИТЬ ТЕБЯ. НЕ ЗНАЮ, В БЕЗОПАСНОСТИ ЛИ ТЫ ДАЖЕ НА ТАКОМ РАССТОЯНИИ".
Лицо Кейлла исказилось, он сгорбился от боли, раздираемый неутешным горем и непереносимой ненавистью. Голос Они продолжал звучать, хотя Кейлл уже угадал окончание ужасного сообщения:
"ЭТО ЗАПИСЬ, КЕЙЛЛ. Я ТОЖЕ УМИРАЮ. КОГДА ТЫ УСЛЫШИШЬ ЕЕ, Я БУДУ УЖЕ МЕРТВА. ВКЛЮЧАЙ СВЕРХСВЕТОВУЮ И УЛЕТАЙ. К ПЛАНЕТЕ НЕ ПОДХОДИ. НИЧЕГО НЕ УВИДИШЬ И НЕ СДЕЛАЕШЬ. СПАСАЙСЯ, ЕСЛИ СМОЖЕШЬ. ПРЕДУПРЕДИ ОСТАВШИХСЯ ЛЕГИОНЕРОВ. И ЕСЛИ ВЫЖИВЕШЬ, УЗНАЙ, ЧЬИХ РУК ЭТО ДЕЛО. ОТОМСТИ ЗА НАС, КЕЙЛЛ. ОТОМСТИ ЗА УБИЙСТВО МОРОСА".
Кейлл очень долго сидел без движения. Горе, ужас и дикая ярость мутили его разум. Но наконец к нему отчасти вернулась сила воли и способность здраво мыслить. Он заставил онемевшие пальцы коснуться клавиш управления и вывел корабль в режим сверхсветовой.
Всего через несколько мгновений он снова появился в обычном космосе далеко за внешними границами солнечной системы, в которую входил его, теперь мертвый и смертоносный, мир. Там он установил маяк, задав его компьютеру программу регулярно широкой полосой передавать сообщение, чтобы прилетевшие после него легионеры приняли его и спаслись от поджидающей на Моросе смертельной опасности.
Затем он упрямо вернулся к ремонту корабля.
Закончив работу, Кейлл не двинулся с места. Опустошенный, он неподвижно сидел, глядя в пустоту, не замечая течения времени и пытаясь смириться с чудовищной действительностью, которая чуть не свела его с ума. Несколько раз он заигрывал с мыслью, что Они, возможно, ошибается… Или что это была совсем не Они, что это какая-то вражеская уловка и что ему, в конце концов, надо бы вернуться и спуститься на Морос, чтобы посмотреть самому. Но ему всякий раз удавалось устоять перед искушением. Это был корабль Они, и у врага не хватило бы времени на то, чтобы использовать его для тщательно продуманного обмана. Чутьем Кейлл
А тем временем его передатчик без устали передавал сообщение, но не получал ответа. И страшная мысль начала завладевать Кейллом возможно, ответа не будет никогда.
Что, если его Ударный полк находился от дома дальше всех частей Легиона? Что, если они прибыли самыми последними и последними вошли в зону смертоносной радиации?
Если так, то он…
Последний легионер.
Но по мере того, как проходили часы, что-то — не интуиция, а физическое восприятие — подсказало ему: даже если это и правда, если он один остался в живых, то долго он не протянет.
Казалось, это шло из самых костей — слабое, но вполне различимое и определенное чувство.
Глубоко запрятанное ощущение жгучей боли.
Любезная попытка Они спасти его провалилась. Должно быть, радиация настигла его и здесь. Слабая доза, которая даст ему возможность немного пожить.
Сколько — не самый главный вопрос. Его занимали более важные вопросы, погружавшие его в пучину ярости — КТО и ПОЧЕМУ?
Но то, что у него еще есть немного времени, чтобы найти ответ на эти вопросы, возродило его и зарядило энергией: действовать! Он снова стал легионером.
Кейлл повернул корабль прочь от системы Мороса и начал поиск.
Он перелетал от планеты к планете, наблюдал, слушал и задавал тщательно продуманные вопросы. Едва он оказывался в космосе, как его передатчик начинал терпеливо слать сообщения. Недели и месяцы проходили бесплодно.
Кто бы ни напал на Морос, он хорошо замел следы. Новость об уничтожении планеты разнеслась по Населенным Мирам быстро, как обычно бывает с такими новостями, но Кейллу не удалось отыскать ни единой крупицы достоверной информации или надежды среди множества пересудов и слухов.
И вот он прилетел на Коранекс (еще одна остановка в его отчаянных метаниях наугад от планеты к планете), с горечью и яростью сознавая, как быстро истекает отпущенное ему время.
Боль в теле нарастала, становилась все более жестокой, хотя Кейлл по-легионерски держал ее под строгим контролем — никто не догадался бы, что он болен. Но наконец во время одной из своих остановок он потратил несколько галаксов на консультацию с космическим медиком.
Медик провел всестороннее обследование, и его нахмуренный лоб сказал достаточно много Кейллу о результатах.
Костная ткань Кейлла была заражена радиоактивными изотопами неизвестного элемента. Воздействие излучения вызвало изменения на клеточном уровне, перерождение тканей и как следствие — физиологические нарушения, которые несомненно и неминуемо должны были привести к гибели организма, Кейлл был обречен.
— Вам осталось жить месяц, — сказал медик. — От силы два.
К тому времени, как он сел на Коранекс, прошло уже больше половины этого месяца. Кейлл уже начал ждать смерти — не только как избавления от боли. Смерть избавит его от снов, которые превратили ночи в пытку и в которых он вновь переживал тот страшный день, когда, полагая, будто мчится на помощь своей планете, обнаружил, что поспел лишь умереть вместе с ней.