Последний Люцифер: утраченная история Грааля
Шрифт:
Старик продолжал улыбаться и молчать.
8
Николас и его напарница встретились на пересечении дорог в Долине Царей. Они обшарили всё, что было можно: каждый уголок пещер и каменных ниш был ими проверен и исследован с помощью теплового сенсора. Они заглянули в каждый овражек и в каждую разграбленную гробницу, доступную неподготовленному искателю приключений. Ничего и никого. Но сигнал продолжал упрямо исходить от этих мест. Со спутника посылалась одна и та же картинка. Это говорило о том, что преследуемые не двигались, не убегали от погони, а находились на одном месте, будто ждали, когда их обнаружат.
С
— Сегодня произошло то же крушение цивилизации, что и сотни тысяч лет назад, — вздохнул старик.
— Какое крушение?
— Знания можно давать на самом деле. Но не отдельным избранным, а всем подряд. Но лишь тогда, когда все поголовно будут достойны этих знаний. Если же среди смертных обнаружится хоть один недостойный, то всем твоим стараниям придёт конец. Все усилия будут напрасны, а результаты превратятся в прах. Поэтому прежде чем давать какие-либо знания и умения, землян нужно долго, кропотливо и терпеливо воспитывать, готовить к правильному пониманию, принятию и дальнейшему использованию знания.
Старик тяжело вздохнул и продолжил:
— Наша беда в том, что помимо верности и преданности людей нам захотелось их любви.
— Нам, это люциферам? — уточнил Лука.
— Нет. Это случилось задолго до разделения на асуров и архонтов, то есть на люциферов и грааль. Нам, это значит всем неберам Натуру. Ради этой любви смертных мы и предали свои законы, свои устои, а стало быть, и самих себя.
— Что конкретно ты имеешь в виду? Может, это было не предательство на самом деле, а банальное заблуждение? Ты же говорил, что боги не совершенны. Они могли заблуждаться.
Гэбриэл снова вздохнул, будто раздумывал, отвечать на вопрос Луки или нет:
— Сложно объяснить в двух фразах. Наши предки влезли в такую область эволюции, которая не была изучена ими досконально. Я имею в виду человеческую психику и скорость эволюции смертных. Как известно, к хорошему привыкаешь быстро. Вот и люди стали спекулировать нашим вниманием. Они быстро привыкли к тому, что их оберегают, защищают, не дают погибнуть от нападения диких зверей и голода и перестали эволюционировать, просто стали ждать нашей подачки. Позже, когда смертные получали знания по выживанию, они всё равно продолжали надеяться на нас, но не на собственные силы и умение. Обрели они самостоятельность лишь тогда, когда поняли, что боги навсегда покинули их. Нам не стоило вообще приручать их. Из-за этого все беды и наши, и их. И что самое ужасное: была нарушена программа эволюции, не стало естественного отбора.
— Ну, да, отбор стал искусственный, то есть божественный.
— Да, так и есть.
— Эволюция — это безупречный закон?
— Да. Но есть один парадокс, — Гэбриэл замолчал.
— Ну же!
— Чем выше интеллект, тем ниже способность к деторождению. Это взаимосвязано. И, увы, неизбежно. Так антивещество пожирает вещество, — добавил старик и снова замолчал. Похоже, он что-то вспомнил, и это что-то было нелицеприятным.
— Я не совсем тебя понял, — поморщился Лука.
Гэбриэл снова тяжело вздохнул, надув в раздумье губы, то ли пытаясь что-то вспомнить, то ли побороть собственные сомнения:
— Разум имеет предохранитель. Достигая какого-то уровня, срабатывает предохранитель: резкое снижение рождаемости блокирует распространение и развитие интеллекта, дабы прервать процесс образования опасной энергии разума. Со временем поймёшь, — задумчиво отозвался он, уклонившись от прямого ответа.
— Стало быть, наша цивилизация действительно обречена на вымирание?
— Ты это
— Да. Люди уйдут в небытие, как и боги? — опасливо поинтересовался Лука.
— К сожалению, да. Сначала исчезнут белые представители человеческого вида, что мы сегодня и наблюдаем воочию, — печально закончил старик, и его плечи опали.
— Почему?
— Потому что, чем цивилизованней среда обитания существ, тем более изощрёнными становятся игры их разума. А чем выше интеллект, тем меньше им требуется семья и продолжение рода.
— И тогда они становятся интеллектуально выше своих предков? Так люди становятся «богами»?
— Что-то типа того. Белая раса сегодня наиболее интеллектуальна по сравнению с другими расами, но это не означает — разумнее. Разум и интеллект — разные понятия.
— Да, я помню это.
— Замечательно. Любая цивилизация, достигая своего расцвета, когда-нибудь начинает и обратный отсчёт. И такова эволюция. Ничего не попишешь: это жизнь. При демократии цивилизация гибнет за двести-триста лет. При кастовом устройстве общества — за три-четыре тысячелетия или даже за дольшее время. И при кастовом устройстве общества правит эволюция, а при демократии — революция, перемежаясь с деградацией.
— Ну и чем же плоха демократия? — скептически поинтересовался Лука.
— Равноправием. Причём ложным равноправием. Всем позволено высказывать открыто своё мнение. И в конечном итоге со временем появляются группировки недовольных, и одна сторона сметает другую, считая лишь свою точку зрения правильной. Так пала великая Александрия, — трагичным вздохом прокомментировал Гэбриэл свои слова. — Христиане уничтожили великий город, где мирно сосуществовали триста лет все культуры и религии того времени. Они разорили город, разграбили и уничтожили великую александрийскую библиотеку и безжалостно истребили массу великих учёных того времени.
— Ты о Гипатии? [24]
— И о ней в том числе.
— Вот теперь я, кажется, понял, откуда родилась твоя нелюбовь к христианам.
На что Гэбриэл просто промолчал.
— А теперь поведай мне о кастах. Почему кастовое неравенство так любимо тобой? Потому что сам я совершенно не вижу здесь логики и справедливости общества.
— Да, теперь мало заставить людей верить. Люди теперь хотят знать, поэтому сегодня всё нужно объяснять. Тогда не будет конфликтов на пустом месте… — вздохнул он. — Потому ты не видишь логики и справедливости, что судишь о том времени из своего, в котором все друг друга унижают и ненавидят. Например, где работники жилищно-коммунального хозяйства чинят немыслимый беспредел в сфере обслуживания жилых домов простых граждан, увеличивая статью «на обслуживание дома» до фантастических размеров, при этом игнорируя их просьбы и жалобы. А порой и просто обкрадывая их, присваивая их деньги себе. Или вот другой пример. Когда людям в любой стране мира политические выдвиженцы на высокие посты обещают золотые горы и мир, рай, братство, справедливость и еже с ними, покупают подписи избирателей и подкупают коррупционеров, а забравшись на самый верх, быстренько забывают о своих обещаниях народу. А забывают они — скажу я тебе — потому, что и не собирались защищать их права. Это тебе истинная демократия: выбор есть у всех, но возможности лишь у единиц.
24
Гипатия — Гипатия (Ипатия) Александрийская, (370–415 гг), женщина учёный, греческого происхождения, философ, математик, астроном. Преподавала в Александрии; схоларх Александрийской школы неоплатонизма.