Последний маленький голубой конверт
Шрифт:
Джинни громко постучала по двери, точнее, по пластмассовой панели на двери. Окно второго этажа приоткрылось.
– Не заперто! – проорал Кит.
Джинни подняла голову: вдруг он на нее смотрит? Но нет, из окна ни одна голова не высунулась. Кит просто впускал того, кто пришел. В такой ситуации возникал определенный риск, но, в общем, Джинни это было на руку. Она медленно толкнула дверь.
Девушка тотчас окунулась в знакомый запах. В нем смешались нотки порошка, тяжелого ладана, средства для мытья посуды, сырой одежды, театральной пыли… Это запах Кита.
– Поднимайся наверх! – крикнул Кит. – Поднимайся!
Кит сидел на диване, ноги вытянул, ступни устроил на пластмассовом ящике. Первым делом Джинни обратила внимание на его волосы. Они стали короче и опрятнее, чем летом. Стрижка изменила даже оттенок – теперь волосы казались темно-русыми, а не рыжеватыми.
Кит со злостью смотрел на компьютерный монитор и, прищурившись, яростно печатал. Полностью сосредоточенный, он не заметил на пороге Джинни. Наконец Кит повернул голову, чтобы снова позвать гостя, и увидел девушку.
Он аж вскочил от удивления.
– Привет! – улыбнулась Джинни – Помнишь меня?
Почти десять секунд Кит таращился на нее. Джинни прижалась к двери.
– С тобой что-то очень-очень не так… – наконец проговорил Кит. – Ты войдешь или так и будешь стоять на пороге?
Кит смахнул с дивана какие-то листочки, чтобы освободить место для Джинни. Она вошла и осторожно села, не сразу решившись посмотреть парню в глаза. Чтобы справиться с сенсорной перегрузкой, потребовалось время. Итак, на Ките черный свитер, драные джинсы и яркие носки с заметными дырами. Джинни улыбнулась, увидев, как из прорех торчат пальцы.
– Почему ты не предупредила, что приезжаешь?
– Хотела сделать сюрприз. А ты готов впустить любого психа, который к тебе постучит?
– Я думал, это на пробы пришли, – пояснил Кит. – Последние несколько дней ко мне многие приходят на пробы – прочесть отрывок из пьесы.
– На пробы?
– Нуда. Для моей новой пьесы о финансовом кризисе. Называется она «Сорви банк». В основе лежит скетч, который я начал писать довольно давно. Называется он «Банк: опера алчности».
– Так ты в пантомим-шоу уже не участвуешь?
– А, это… У меня возникли… творческие разногласия с режиссером. Я не приемлю опредмечивание женщин в «Золушке» и использование обуви для идентификации. Уверен, ты меня понимаешь.
– Так тебя уволили?
– «Уволили» – меткое слово. Еще мне не нравилось изображать лошадиный зад.
Джинни улыбнулась и откинулась на спинку дивана. В полуоткрытое окно доносились звуки дождя, но Кит, казалось, не замечал его. Джинни вытащила из сумки подарок.
– Что это? – усмехнулся Кит. – Куча денег? Ты привезла мне деньги? Хочешь снова поддержать мое шоу?
– Да, – ответила Джинни. – Это куча денег.
Кит легонько сжал подарок:
– Ты смущаешь меня. – Он посмотрел на сверток. – Я же
Смущенным Джинни видела Кита впервые. Он даже слегка зарделся.
– Открой его! – велела Джинни.
Кит содрал кусок бумаги, обнажив синюю обложку. Явно удивленный, он полностью снял упаковку, раскрыл книгу, посмотрел на страницы, на иллюстрации. На Джинни он взглянул, едва справляясь с чувствами:
– Джин, даже не знаю, что сказать. Подарок… прекрасный!
Смущение Кита оказалось заразительным. Джинни поняла, что краснеет, и обеими руками стиснула подол платья:
– Знаю, это одна из твоих любимых книг.
– Ну, кому не понравится романтический пакт самоубийц?
– Только отрицательным личностям.
– Точно. – Кит поднял голову и посмотрел на Джинни, но не в лицо, а почему-то на ее новую прическу: – Ты цвет волос изменила. Теперь ты похожа на телевизионную дикторшу.
– Это хорошо или плохо?
– Ну, ты ведь не знала о моей детской любви к дикторам, озвучивающим прогноз погоды? Когда слышу «небольшие осадки», сердце у меня до сих пор замирает. По-моему, без кос я ни разу тебя не видел. Я думал, волосы у тебя растут косами.
Кит снова раскрыл книгу и несколько минут листал ее. Глаза у парня скользили по страницам так, что Джинни поняла: он не читает, а думает. Секунды текли одна за другой. Джинни ухитрилась пододвинуться к самому плечу Кита. Он не повернулся к ней, хотя сам понемножку-понемножку двигался ей навстречу. Вот, вот оно! Джинни покрылась гусиной кожей. Близость поцелуя она чувствовала, как чувствуют близость сильного дождя.
Хлопнула входная дверь, и Джинни с Китом буквально подпрыгнули.
– Привет! – раздался приглушенный женский голосок.
Кит повернулся на звук, положил книгу на журнальный столик и встал. Джинни думала, что так некстати появившаяся особа явилась на пробы, пока голос снова не послышался из холла первого этажа:
– Погода мерзкая! С Дэвида причитается! Из-за него я задержалась и попала под дождь.
– Фиона? – беззвучно спросила Джинни.
– Нет. – Кит покачал головой и подошел к порогу. – Она канула в Лету. Давно канула. Они с Дэвидом расстались сразу после твоего отъезда. Потому травка у дома и зазеленела.
– Так у Дэвида новая подружка? – тихо спросила Джинни. – Слава богу! Ты наверняка счастлив.
– О, да, у него новая девушка. Такое облегчение! Она в сто раз лучше. Впрочем, любая среднестатистическая мегера лучше Фионы. Уверен, Фиона теперь счастливее, жжет сироток… или чем там она занимается…
На лестнице застучали шаги, и на пороге появилась девушка. Новая подруга Дэвида – красотка. Темнокожая, как и он, на пару дюймов ниже Джинни, одетая в джинсы-скинни, потертые коричневые ботинки и объемный, основательно поношенный серый свитер. Макияжа на девушке не было, но щеки сильно покраснели от холода и сырости. Волосы, дикая копна кудряшек, торчали в разные стороны дюймов на шесть. На кончиках волос скопилась влага, и девушка с отвращением их растирала: