Последний министр 4

Гуров Валерий Александрович

Надо сказать, что после манипуляции Протопопова, у рабочих как глаза загорелись.

— Это что выходит, я заработал за пять минут столько, сколько мог бы заработать за час при окладе? — изумился рабочий, наконец то понимая всю суть предлагаемого министром новшества. — Здорово же!

— И у тебя есть ещё время, чтобы заработать ещё больше, — подмигнул министр внутренних дел. — Работайте. Хотели повышения оплаты труда — вот вам и пожалуйста. Кто сколько сделал, тот столько и заработал.

Александр Дмитриевич всерьёз рассчитывал, что

все это будет донесено до всех рабочих на Путиловском заводе. Что мастера составят маршрутные карты. А начальники станут всячески содействовать упрощению и ускорению всех этапов производственного процесса, при этом не ущемляя интересы рабочих и выплачивая им ровно столько, сколько они сумели заработать поверх своего оклада. Который, между прочим, никто не отменял. Что, в свою очередь, страховало рабочего на случай если попадётся сложная операция, которая займёт больше времени, чем могло показаться на первый взгляд.

Понятно, что на внедрение и интеграцию новшеств понадобится время, но Александр Дмитриевич не испытывал не малейших колебаний, что все необходимое будет сделано. В самый кратчайший срок. По крайней мере именно в этом заверяли министра внутренних дел в голос рабочие, начальники и мастера.

Поэтому с завода Александр Дмитриевич уезжал в приподнятом настроение. Все что он хотел здесь донести — теперь было донесено. Ну а Беляев клятвенно заверил, что на уровне его министерства будут должным образом урегулированы проблемы с отсутствием инструмента и материалов.

Вернувшись в здание министерства внутренних дел вечером, Протопопов заслушал срочные доклады, поочерёдно приняты у себя докладчиков. Следом проведя оперативное совещание министерства внутренних дел, корректирующее озвученные ранее задачи.

Работа кипела по всем фронтам.

Среди прочего министру доложили, что предатели со своими армейскими частями будут под Петроградом через несколько дней и есть подкреплённые предположения, что они пойдут на штурм столицы тотчас.

— Идут, Александр Дмитриевич, — говорил Курлов. Бойко так движутся. Но мы ко всему этому готовы!

— Известно уже как подействовал приказ об объявлении снявшихся с позиций предателями и изменниками родины? — уточнил Протопопов.

— Известно, мне доносят, что среди частей наблюдаются беспорядки. Дезертиров практически нет, но вот разлад внутри частей — будь здоров наметился. И рано или поздно прорвёт...

Прорвёт, ещё как, в этом Александр Дмитриевич не сомневался нисколечко.

Следующим днём 31 января Протопопов посетил укрепления, развёрнутые в Петрограде. Следовало лично убедиться в готовности бойцов встретить надвигающуюся угрозу.

Здесь были вырыты окопы, протянута колючая проволока, установлены пулемёты. Все по лучшим традициям Первой Мировой войны.

Поговорил с генералом Хабаловым, который светится оптимизмом и заверил Александра Дмитриевича, что Петроград противнику не взять.

— Мышь не проскочит, — говорил старый генерал.

— Раз так, милостивый

государь, то прошу привести войска в полную боевую готовность! — озвучил министр.

— Сейчас?

— Немедленно! Я хочу видеть слаженность вверенных вам частей.

И войска оказались подняты на уши в кратчайший срок. Хабалов, возглавивший армию во время отсутствия Келлера, справлялся с поставленной перед ним задачей отменно. Солдаты действовали слажено, офицеры доносили приказы оперативно, вертикаль оказалась выстроена «от» и «до».

Все было хорошо.

Увиденным Протопопов остался удовлетворён целиком и полностью. Противника ждал крайне горячий приём.

Оставшийся вечер Протопопов занимался тем, что заперся в своём кабинете и изучал только только подступившие телеграммы с западного фронта. Или как говорили за бугром Westfront.

Германия по донесению разведки занималась тем, что спешно перекидывала войска с восточного фронта и разворачивала военную машину для решительного наступления на Англию и Францию.

Предыдущий план военного немецкого руководства отправлялся в топку, решение об этом было принято за считаные часы. Вместо планируемой на 1917 год с стратегической обороны и отхода на заранее подготовленную оборонительную линию, немцы теперь снова готовились к наступлению. Надобность сократить протяженность фронта и свести на нет численное преимущество Антанты, теперь отпадала. Немцы активно пользовались предоставленной возможностью укрепить своё военное положение и увеличить численность своих войск после роковых потерь армии в битвах при Вердене и на Сомме.

Протопопов открыл перед собой подробную карту западного фронта и внимательно ее изучил.

Вдоль и поперёк.

Чтобы попытаться спрогнозировать, как будут развиваться события в ближайшие недели.

Линия фронта на данный момент тянулась почти на 500 километров в длину и столько же вглубь (от берега Северного моря до границы Швейцарии и от Рейна до Кале соответственно), по землям Бельгии, Люксембурга, Эльзаса и ряда областей Франции и Германии.

Напрашивайся вывод, что немцы организованно ударят с запада, с равнинной части с разветвлённой сеткой дорог, способствующих логистики и маневрированию больших воинских формирований.

Протопопов предположил, что немцы пойдут в лобовую, переламывая полевые укрепления огнём артиллерии, поддержкой с воздуха (а самолёты Германии с открытием базы в Валансьене имели определяющее преимущество в воздухе) и последующим наступлением пехоты.

Зачем?

А для того, чтобы реализовать своё большинство, которое будет иметь место после марш броска немецких войск с восточного фронта.

И Александр Дмитриевич мог предположить, что в такой ситуации новому командующему французских войск (и союзных войск после поддержки премьера Великобритании) Роберту Нивелю, попросту нечего будет предложить взамен, кроме перехода в глухую оборону. Замысел Нивеля о всеобщей атаке теперь отправлялся к чертям.