Последний поцелуй на ночь
Шрифт:
Лязг металла о металл. Визг шин. Хруст камней под обувью.
Джекис толкнул Вику к Одре.
— Запри ее в трейлере. Разберусь с ней позже, как только перевяжу раны. И если она убежит, то я обвиню тебя, мою дорогая Одра. — С паузой он обратился к Матасу. — А ты. Положи зверя в его клетку.
Глава 31
Соло
— Вика! — закричал он, вскакивая на ноги. Где она? Череп забрал ее? — Вика!
— Успокойся, воин.
Голос Таргона проник в его разум, и он повернулся. Солнце ярко светило в небе, и ему пришлось быстро моргать, чтобы сосредоточиться. Через знакомые металлические решетки он видел иных в соседних клетках.
Решетки. Клетка.
В ужасе он огляделся. Понимая, что снова оказался в клетке. В цирке, в зверинце. Он был… его схватили. Остальные иные наблюдали за ним. Некоторые с гневом. Некоторые с жалостью. Киттен с надеждой.
— Не отчаивайся, — подбодрила она. — Ты сделал однажды то, что ещё никто никогда не делал, и сможешь сделать это снова.
Иные выглядели грязнее, чем когда он оставил их, словно никто не потрудился почистить их хотя бы раз. Они похудели, как будто никто не потрудился покормить их. Но, по крайней мере, еще живы.
И Соло мог слышать их. Его уши снова работали. Это означало, что Вика, где бы она не находилась, снова глухая.
— Где Вика? — потребовал он у Таргона. — Сколько времени я лежал в отключке? — Пейзаж изменился. Горы сменились равнинами, снежная тундра — красной грязью, а деревья — полями пшеницы.
— Ее заперли в трейлере, и без сознания ты пролежал только ночь.
Его облегчение оказалось настолько мощным, что колени подогнулись, и Соло рухнул вниз, сотрясая всю клетку.
— Она твоя женщина, — констатировал Таргон. — Ты сделал ее своей.
— Она моя. Да. — Он не потеряет ее. Не так. Ни в коем случае. — Где Джекис? Матас?
Вспышка ярости появилась в глазах Таргона.
— Они готовятся к завтрашнему шоу.
«Настало время для сбора информации, — решил Соло, — время, чтобы изучить побуждения Таргона.»
— Ты ненавидишь его. Матаса. Ты ненавидишь его больше Джекиса, человека ответственного за твое затруднительное положение. Почему?
— Эй, Красный Весельчак, — позвала Крисс. — Ты не звонишь, не пишешь. Какая наглость показывать свое лицо здесь снова. Мои братья приедут за мной, ты знаешь, и у них найдется, что сказать тебе. Ты просто бросил меня!
Таргон вытянул руки, и мир просто перестал… двигаться, даже звуки стихли. Соло нахмурился… или попытался. Как и мир вокруг, он стоял неподвижно.
Его тело
Только Каамил-Ализ мог двигаться. Он шагнул в сторону в клетке, его губы сложились в подобие улыбки.
— Не волнуйся. В отличие от тебя, их умы находятся в строгой изоляции. Они понятия не имеют, что происходит. И ты заметил, что я стал сильнее, чем прежде? Я практиковался.
Сильнее, несмотря на наручники.
Наручники!
— Да, ты тоже связан, — сказал Таргон, и вдруг голова Соло смогла двигаться.
Он посмотрел вниз. Конечно же, металлические оковы закрепили на его запястьях. Джекис… о, Джекис заплатит.
— Ключа нет, ты знаешь.
Иной переварил новости и пожал плечами, как будто его просто не волновало это.
— Как ты можешь контролировать препараты в организме? — поинтересовался Соло.
— Наркотики своего рода ингибиторы. [10]
— Я знаю. И что?
— Итак. Есть фатальный недостаток в таких препаратах. Недостаток следует из названия. Они подавляют, а не убирают.
— Почему ты тогда остался?
Гнев вернулся, в этот раз пропитанный печалью.
10
Ингибиторы — группа природных и синтетических химических соединений, применяющихся для лечения и профилактики сердечной и почечной недостаточности, для снижения артериального давления, в пластической хирургии, для защиты от ионизирующих излучений путем угнетения действия другого фермента.
— Твоя женщина однажды заботилась о моей. Ее имя Мара, она и ее друзья услышали о волшебном шоу под названием Цирк Монстров и приехали посмотреть. Матас увидел ее, захотел, изнасиловал и исчез с ней прежде, чем я смог добраться до нее. Он понятия не имел, что мы связаны, и что я знал все, что и как он делал с ней. — Его тон становился все более гневным. — Я мог убить его с самого начала, и, возможно, должен был, но я хотел испытать все, что чувствовала моя Мара. Хотел видеть своего мучителя каждый день… пока не уничтожу его.
Соло понял, он наказывал себя за то, что не спас свою женщину. Да. Соло не был уверен, как отреагирует, если обнаружит, что Вика пострадала каким-либо образом.
Вика… девушка, которую он любил.
Да. Он любил ее. Всем сердцем, всей душой, он любил ее. Она та — другая его часть. Так или иначе, она вплела себя в его жизнь, будто он — дерево, а она плющ, и Соло больше не мог отличить свою листву от ее. Они две половинки одного целого, зависящие друг от друга.
— Нечего сказать? — съязвил Таргон.