Последний поцелуй
Шрифт:
Это была мера предосторожности. Может, не более того. Возможно, ночи они проводили самым что ни на есть невинным образом. Постель была огромная. Они могли спать на ней даже не прикасаясь к друг другу.
Но я знала Эмбер. И знала Рива. Они были влюблены когда-то. Могли ли они делить постель и не прикасаться при этом к друг другу?
Нет. Очень сомневаюсь.
Мне удавалось не думать об этом при свете дня, но как только солнце садилось — мои мысли были заполнены лишь этим. Он и она. Как Рив прикасается к ней. Как целует ее. Как трахает.
Эти мысли вызывали дрожь в
Я размышляла, стоило ли присоединиться к ним за завтраком. Там с ними можно было бы обсудить свой отъезд с острова и покончить со всем этим, но так трудно было сейчас находиться рядом. Будучи с ними вместе, я бы отвлекалась на их поведение, искала бы намеки и притворялась, что не замечаю, когда находила. Вместо этого я дождалась, пока Эмбер уснет во внутреннем дворике, и проскользнула мимо нее в кабинет Саллиса.
Дверь оказалась открытой, Рив сидел за Г-образным столом спиной ко мне. Мысль о том, чтобы понаблюдать за ним минутку, а потом уже дать о себе знать, соблазняла. Мышцы на его шее были напряжены, а плечи опущены, но он все равно выглядел таким притягательным.
Однако Рив всегда странным образом ощущал мое присутствие, поэтому у меня было всего лишь несколько секунд рассмотреть его, а потом пришлось взять себя в руки.
— Когда я могу вернуться домой? — сходу спросила я.
Он резко поднял голову. Либо Рива удивил мой вопрос, либо сам факт моего присутствия в его кабинете. Оба варианта были возможны.
Я запретила себе искать в его глазах разочарование, когда наши взгляды встретились.
— Это решать тебе. — Рив откинулся на спинку кресла. — Я организую тебе транспорт, как только попросишь. Я не удерживаю тебя здесь.
Он был очень серьезен и сообщил об этом, как о чем-то само собой разумеющемся. Так безэмоционально. Не было и следа горечи, когда Рив произнес слово «удерживаю». И он не спорил, что было весьма неожиданно. И печально.
— Мне безопасно уехать сейчас?
— Тебе стоит связаться с Джо и убедиться в этом самой. Мы с ним немного общались по почте. Он сообщил, что на прошлой неделе нашел для тебя подходящее место, и ты можешь переехать. Коттеджный поселок. Добавил, что постарается подобрать время и съездить туда, проверить систему охраны.
— И, полагаю, я не имею права голоса?
Мне хотелось быть такой же невозмутимой, как и Рив, но я не смогла. Слишком уж была раздражена. Даже не знаю, что меня больше беспокоило: то, что он разговаривал с Джо, или то, что Джо разговаривал с Ривом. Я предполагала, что не смогу больше планировать собственную жизнь, но от Джо такого не ожидала. Однако подобные указания от Саллиса причиняли еще большую боль.
— Конечно же у тебя есть право голоса. Я думал, что вы с ним контактировали. Извини, если это не так.
Рив нажал пару клавиш на клавиатуре, а я попыталась вспомнить, когда он последний раз извинялся. Он, конечно, тем или иным образом выражал сожаление о своих поступках, но
— Вот.
Я потянулась, чтобы пролистать фотографии. Семь разных снимков дома с одной спальней. Весьма симпатичного, в общем-то. И местоположение, и стиль — все было похоже на место, где я жила сейчас. Я нажала «закрыть» и перед глазами оказалось письмо от Джо. Краткое и емкое. Почти то же самое, что мне рассказал только что Рив. В письме также была указана цена аренды — вполне адекватная.
Я взглянула на строчку с адресом.
— Он поставил в копию вторую мою почту. — Джо отправил письмо на аккаунт, который я создала специально для общения с ним. — Ее я не проверяла.
Я прокашлялась и выпрямилась.
— Извини, что так бурно отреагировала.
— Мне совсем не показалось, что ты слишком бурно отреагировала, — искренне произнес Рив.
После того как я провела с ним время, и Саллис ушел, оставив меня и в прямом, и в переносном смысле на краю пропасти, он почти не смотрел на меня. Сейчас же при любой возможности Рив пытался поймать мой взгляд. Хотелось верить, что подобные перемены с его стороны означали тоску по мне. Что он не мог удержаться, не мог не смотреть на меня. Так же, как не могла отвернуться от него я.
Это вызвало желание сказать о многом. Вызвало желание извиниться не только за чрезмерно бурную реакцию. Вызвало желание молить сделать со мной то, что Рив пообещал не делать, пока я не попрошу.
Все это было нецелесообразно.
Я опустила взгляд.
— Что насчет Микелиса? Как обстоят дела с ним?
— Вообще-то, этим утром он кое-что прислал.
Рив закрыл письмо от Джо и кликнул на самое верхнее в списке входящих. Оно открылось, и Рив пальцем указал мне на экран, чтобы я прочитала.
Я взглянула на него, будучи несколько взволнованной тем фактом, что Рив решил поделиться со мной. Пока не поняла, что письмо написано на греческом языке.
— Я не могу его прочитать. Что здесь написано?
— Ой. Точно. — Рив усмехнулся сам себе и повернул экран, чтобы мы оба видели письмо. — Он пишет: Я не совершал того, в чем ты меня обвиняешь. На все происшествия у меня есть алиби. Одно из них — твоя прекрасная Эмили.
Твоя прекрасная Эмили.
Я взглянула на Рива, когда он произнес мое имя. Стало интересно, что он чувствовал, называя меня своей. Я определенно что-то почувствовала, когда Саллис прочитал это вслух.
Он с трудом сглотнул, видимо, почувствовал хоть что-то. Однако этим чем-то могло быть лишь раздражение, потому что дальше Рив начал комментировать только что прочитанное.
— Это нелепо. Алиби — ничто, и он это понимает. Ведь никогда не делает грязную работу сам. В отчете о вскрытии Блейкли говорится о передозировке, это мы знаем, но Джо провел расследование и обнаружил на камере видеонаблюдения одного из людей Микелиса. Это не может быть совпадением.