Последний поход
Шрифт:
— И вы думаете, что все это до сих пор работает?
— В таких условиях большинство семян останутся живы даже через тысячу лет благодаря автономной системе искусственного поддержания жизни и микроклимата. Там температура никогда не опускается ниже минус восемнадцати градусов.
— С ваших слов получается, что проще ввалиться в Форт-Нокс, — хмыкнул Макмиллан, покусывая палочку. — Это же целая крепость, вмурованная в материнскую породу. Как, по-вашему, мы туда попадем?
— Будем разбираться на месте, — туманно ответил Линь.
Притихшая Лера слушала, затаив дыхание
— Ну, вскроем мы этот семенной погреб, и что с того? — поддержал Тараса Ворошилов. — Куда сажать-то?
— Да это же величайшее сокровище! — воскликнул Мигель. — Как ему удалось уцелеть?!
— Значит, удар выдержало. В специальное скальное основание вмуровано. Или не бомбили его, делов-то. Еще скажи, что это знак Божий, — буркнул, прикладываясь к кружке, Батон.
— А это он и есть, — с вызовом ответил пощелкивающий четками Мигель. — Разве вы не видит? Все по промыслу его.
— Ой, ну оставь. Для того и строили, чтобы выдержало. Сами закопали себе. И Боженька твой тут совершенно ни при чем. Плевать он на нас давно хотел. И перестань щелкать, голова и без того пухнет.
— Не говорите так!
— И дальше то что? Кругом зараза одна. Или предлагаешь парники сколотить? — гнул свое Ворошилов.
— Но почему же! Вы сами прекрасно знаете, что на планете остались уголки, не тронутые радиацией. Можно создавать поселения с колонистами и фермами, сначала небольшие, а потом, со временем, развиваться, все больше тесня радиацию. Нам остается лишь вскрыть Хранилище и вернуть все назад, — Линь в воодушевлении треснул бронированный перчаткой по столу так, что зазвенели полупустые кружки. — Попробовать засеять планету заново! Животные, растения, пища, геномы различных рас! Просто доставьте нас туда, и мы все сделаем сами! Мы собственным примером покажем уцелевшим из России, что в мире еще остались очаги жизни, готовые сражаться за будущее человечества!
— Даже если это и правда, — откуда мы знаем, как поведут себя гены под воздействием радиации? — потеребил ус старпом. — А защита? Представляю, сколько там ее слоев, если убежище создавалось, чтобы пережить глобальную катастрофу. Это все равно, что молотком пытаться открыть Ящик Пандоры. Я понимаю, что вы снабдили нас всем необходимым, починили лодку, и мы вроде как вам теперь что-то должны. Но и вы поймите, что сейчас первостепенная задача у всех нас — «Дигнидад».
— «Дигнидад» так «Дигнидад». Но мы должны попытаться, — снова встав и взяв шлем, Линь направился к выходу из каюты. — Это не просто призрачная надежда, это наш шанс. Я должен проверить своих людей и попробовать связаться с «Драконом». Господа.
— Как при такой строптивости он смог стать правой рукой Императора? — посмотрел ему вслед Тарас.
— Очень просто, — ответил Яков, и старпом уловил на его лице странную гамму сменявшихся чувств. Как будто в переводчике шла
— И?
— Он очень старался, чтобы эта информация не попала Линю в руки. Но, как водится, в кулуарах, видимо, произошла утечка.
— Почему? — Ворошилов придвинулся ближе.
— Линь Им своенравен, честолюбив и горяч, — ответил Яков, дуя на чай и осторожно отпивая из кружки. — К тому же еще достаточно молод даже по нынешним меркам. И не во всем разделяет взгляды родителя на утопическое восстановление планеты, хоть и старается не показывать виду. Каждый из них по-своему стремится к власти.
— А стремление к власти, — вздохнул Тарас, — неизменно влечет за собой…
— Войну, — с кивком тихо закончил за него переводчик.
«Судовой журнал.
Тихий океан. Акватория Чили. Южная Америка.
Время в пути — … — ые сутки.
Столкновение с пиратской нефтяной буровой стало отличной возможностью оторваться от „Дракона“. Судно основательно потрепало, но, судя по габаритам и громоподобному сигналу, который мы услышали, отойдя на достаточное расстояние, того самого, который мы поначалу принимали за рык морского животного, — танкеру удалось отбиться.
Информация, полученная от командира корейской команды Линь Има о Хранилище Судного Дня, просто невероятна. Но сил верить или что-то опровергать сейчас попросту нет ни у кого из нас. Переносить недуг все сложнее. Напряжение на пределе. Все подозрительны и в основном молчаливы. Господи! Помоги нам доплыть! Не оставь в последнем рывке, ведь не зря же мы…
Не зря же мы…
Господи. А что же будет, если там ничего нет. Только пе?гел и пустота. Как везде.
Прочтут ли это когда-нибудь…»
На следующее утро на горизонте, придавленном тучами, появился прикрытый рассветной дымкой далекий чилийский берег. Двигались осторожно, сбавив обороты, чтобы не дай бог не прозевать оставленные Ежи координаты.
— Есть, капитан, — наконец услышал дежуривший на мостике Тарас. — Это здесь. Кажется, приплыли.
— Стоп машина!
Не рискнув подходить вплотную к берегу, смотрящий в бинокль Тарас приказал остановиться в полутора километрах от суши. Пока готовились спускать лодки, встал вопрос о транспортировке в лаборатории поваров и Савельева. Им первая помощь требовалась как можно скорее. В результате было решено переправить их на отдельной лодке, приготовив для этой цели носилки.