Последний путь под венец. В костюме голой королевы

Логунова Елена Ивановна

– Ирусик, ты не поможешь мне? Надо бы уже включить все телефоны, – попросила я.

Это была простая, но действенная уловка. Ирка вышла из кухни, и я с проворством, которое дается только незабываемым опытом, перенаправила остатки своего завтрака в помойное ведро.

– Включила! – крикнула подруга.

И это тут же подтвердил телефонный звонок.

Ирка принесла мне трубку, я посмотрела на входящий номер и не сдержала вздоха. Звонили с работы. Так я и знала, что поболеть не дадут!

– Лена! –

В трубке истерично вибрировал звучный голос ведущей программы «Третий глаз» Настасьи Кругловой. – Заклинаю тебя, не делай этого! Не надо, ради всех святых!!!

– Ради них – не буду, – согласилась я.

Настасью переспорить – все равно что вампира завалить: подвиг, в принципе, возможный, но требующий большой и дорогостоящей подготовки. Ну, там, загодя натесать вязанку-другую осиновых колышков, переплавить на пули фамильное серебро… Круглова уже лет двадцать специализируется на теме экстрасенсорики и за это время сама стала почти мифологическим существом.

– Обещаешь? – Настасья немного прибрала децибелы.

– Клянусь третьим глазом Шивы, шестью руками Будды и всеми прорехами своей собственной ауры!

Ирка сделала большие-пребольшие глаза и уметнулась обратно в гостиную.

– Слава Космосу! – вздохнула Круглова.

Я терпеливо ждала.

– Понимаешь, мне сон приснился! – уже почти спокойно объяснила коллега. – Как будто у меня в прихожей, сильно мешая циркуляции позитивной энергии Ци, стоит большая деревянная скамья в виде фигуры кота, а на нее наброшено покрывало из маленьких кусочков меха.

Голос Настасьи зазвучал со стереоэффектом. Я поняла, что любопытная Ирка включила громкую связь, и переместилась в комнату, поближе к аппарату.

– Я, разумеется, посмотрела сонник…

– Разумеется, – поддакнула я.

Кто бы сомневался! С просмотра сонников и гороскопов Настасья начинает каждый свой рабочий день. Ее инфернальные вести – это у нас в редакции как утренняя политинформация!

– И что ты думаешь?

– Я думаю, что она редкая дура! – шепотом сказала мне Ирка, которую вообще-то никто ни о чем не спрашивал.

– Полагаю, случай с котовидной лавочкой описан в анналах мистической истории? – предположила я.

– Естественно! – Подтвердила Настасья. – И у кого? У самого Нострадамуса!

– Ну-ка, ну-ка, – пробормотала я.

– То есть у него почти так, как у меня.

Настя кашлянула и перешла к громкой читке с листа.

– «Видеть кота в мантии из мышиных шкурок – символ того, что события 2008 года повлекут расплату, которая свершится в 2011 году». А «видеть чучела котов – предвестие официальной расправы над теми, кто верит в высшие или потусторонние силы».

– И что это означает, по-твоему? – мне и вправду стало интересно.

– Как – что означает?! Все совершенно ясно! В две тысячи

восьмом году я сделала программу с гадалкой Лютецией, и она до сих пор не заплатила за тот эфирный выход. А ты перед уходом в отпуск велела нашей бухгалтерии поднять списки всех должников и принять соответствующие меры. Лютеция чья клиентка? Моя! Расправа грядет над кем? Над теми, кто верит в потусторонние силы!

Настасья вздохнула и закончила:

– Не увольняй меня, пожалуйста!

– Хм…

Я немного подумала, позволив себе хоть несколько секунд порадоваться тайной мечте. Уволить ненормальную Настасью, взять на освободившуюся ставку толкового журналиста… Хотя где же его взять – толкового?

Я вспомнила, что собиралась намылить холки целой группе бестолковых товарищей: своему заму Андрею, милой девочке Люсе и гламурным подонкам Козлевичу и Баранову. И, торопясь отделаться от Насти, сказала:

– Я предлагаю другую, более жизнерадостную трактовку этого предсказания Нострадамуса. Давай думать, что обещанная в текущем году расплата за события трехлетней давности – это всего лишь запоздалая оплата гадалкой Лютецией своей финансовой задолженности, ок?

– А как насчет расправы? – задумалась Настя.

– Сейчас организуем, но пока не тебе, – пообещала я. – Ты передай-ка трубочку Андрюше Курскому, пожалуйста.

Я потратила на вдохновенный начальственный нагоняй две-три минуты, и не напрасно: это заметно взбодрило не только подчиненных, но и меня саму.

– Работа тебе на пользу! – одобрила Ирка, заметив, как я оживилась и разрумянилась.

– В гомеопатических дозах! – поправила я и зевнула.

– Все, все, спи, отдыхай!

Подружка заботливо взбила диванные подушки, на цыпочках отступила в коридор и уже оттуда собщила:

– Кстати, о телефонных беседах: я вчера звонила твоим в Киев, у них все нормально.

– Надеюсь, ты их не сильно напугала?

– Вроде нет. Правда, я сказала, что ты сейчас почти ничего не видишь, но это их не очень шокировало. Масяня, наоборот, даже обрадовался.

– Как это? – я слегка обиделась.

– Он закричал: «Ура, теперь мы наконец-то купим собачку, она будет нашу слепую мамочку водить!» – и побежал разбивать копилку. – Ирка хихикнула и плотно прикрыла дверь.

– Очень мило, – пробормотала я, заворачиваясь в плед.

Тему покупки собачки мой восьмилетний ребенок поднимает с завидным постоянством, однако я старательно ухожу от положительного ответа, потому как понимаю: мужским клятвам верить нельзя. Исправно выгуливать песика по утрам и вечерам сын и муж будут дня два-три, не больше, а затем четвероногий любимец взгромоздится на мою шею вдобавок к уже восседающим там двуногим!

– Нет, собачку мы Коле покупать не станем, – прошептала я.