Последний ранг. Том 2
Шрифт:
Вместо двух рук у него имелось четыре.
Четыре каменных мощных руки!..
— БОЖЕ МОЙ!.. — Алла немедленно вскочила и всё-таки не удержалась от призыва: — ПАША! УХОДИ ОТТУДА! ПА-АША!
Я поднялся и, прижав девушку к себе, быстро заговорил:
— Успокойтесь. Если будет угроза жизни вашего брата, то я сам вмешаюсь в поединок. Судей тут нет.
Она с надеждой посмотрела мне в глаза:
— Обещаете?
— Да. Обещаю.
— Так же обещаете, как обещали отговорить его от поединка? — В её голосе всё же появилась
— Присядьте, Алла Савельевна! Прошу вас! — жёстко сказал я, и девушка неожиданно подчинилась.
Тем временем сам Павел в ужасе оглядывал четыре руки голема и что-то шептал себе под нос. Слух сидарха уловил только паническое: «…ну всё… мне конец…».
Он перевёл ошарашенный взгляд на меня, ища поддержки и, возможно, разрешения свалить с арены и не участвовать. Но потом посмотрел на сестру — и на его физиономию вернулась прежняя решимость.
Корней Жаров даже привстал с кресла — говнюка распирало от превосходства.
Зрители замерли в ожидании схватки. Никто не ожидал такой подставы от Жарова, кроме его собственной сестры. Уж ей-то было известно, какой родовой голем будет участвовать в поединке.
Как сказала Алла, этого каменного гиганта звали Бронислав-22.
Судя по цифре, это была его двадцать вторая модификация. К тому же, кроме четырёх рук, он был снабжён интеллектом.
Шансы Павла резко уменьшились, хотя их и так было немного.
С другой стороны, он хоть и был «доверчивым и неопытным», как говорила его сестра, но всё же не совсем идиотом. По крайней мере, я видел его в бою, когда мы провалились в червоточину. А там он вёл себя достойно, хоть и порой перегибал с азартом, и рисковал бездумно.
Я подошёл к краю арены и громко сказал Павлу:
— Представь, что это тварь из червоточины! Ты их уже побеждал!
Эту фразу услышали все.
Некоторые студенты, похоже, даже не могли себе представить, что хрупкий Паша Гауз вообще сражался в червоточине, а не отсиживался в тылу, пока его защищали другие.
Он благодарно кивнул мне и сосредоточился на противнике, приняв стойку борца и приготовив Накладные кулаки.
У него была упаковка всего на пятьдесят ударов, а это ещё больше сокращало его шансы на победу. Он должен был за пятьдесят ударов нокаутировать голема с четырьмя руками.
Задача даже для опытного бойца непростая.
Да уж. Павел Гауз явно не искал лёгких путей.
Когда поединок начался, Алла отвернулась и зажмурилась, закусив губу. Я же, наоборот, следил за каждым движением парня и его противника.
И вот голем пошёл в атаку.
Две его правых руки ударили в пол арены, а левые он выбросил вперёд, чтобы ударить Павла. Тот успел увернуться, но еле удержал равновесие.
— Бей по ступне, — прошептал я. — Не теряйся.
И он ударил почти сразу.
Когда уворачивался от очередного удара гиганта, то юркнул вниз, под его руку, и хлестанул кулаком по пальцам правой ноги
Потом — ещё раз, туда же, но уже другой рукой.
А потом бросился вбок, чтобы уйти от огромной ручищи голема, который попытался его ухватить. И если бы руки у него было две, то Павел бы успел.
Но рук имелось четыре.
Одна из них всё-таки ухватила парня за плечо и рванула вверх, поднимая над красным полом арены.
Я привстал, приготовившись вмешаться, но этого не понадобилось.
Павел двинул кулаком по ещё одному уязвимому месту каменных големов — по запястью. Удар был такой сильный, что часть каменного сустава на руке Бронислава сдвинулась вбок, пальцы разжались и отпустили парня.
Тот упал на пол, быстро поднялся и, вместо того, чтобы отбежать, снова ударил голема по пальцам ноги.
Послышался треск.
Уловив его, Алла всё-таки повернулась, уставилась на арену и прошептала, будто не веря в происходящее:
— О боже… Паша… что ты делаешь…
Некоторые студенты на зрительских рядах тоже не верили глазам. Пацан умело противостоял голему, да ещё такому. Но расслабляться, конечно, было рано.
Голем уже проанализировал тактику противника и больше не подпускал его к своим ступням, не давая ни малейшей возможности проскочить и ударить.
Об этом мы тоже с Павлом разговаривали.
Поэтому он резко сменил тактику. Его пятый удар пришёлся голему по бедру, в район сустава. На это каменный гигант ответил жёстким ударом парню прямо в живот.
Павел отлетел на спину, пропахал лопатками арену и не сразу смог подняться. Он скрючился от боли и закашлялся. Его спасла невидимая защита гладиатора, но если парень всё же пропустит ещё несколько подобных ударов, то вообще останется без брони.
Пока он переваливался на живот, чтобы подняться, голем рванул на него.
— ПАША! ВСТАВАЙ! — Алла вскочила с кресла и дёрнулась было к брату, но я удержал её, ухватив за предплечье и снова притянув к себе.
— Стойте! Не мешайте ему!
Я и сам был готов вмешаться. Мне бы хватило скорости сидарха.
Но моей помощи опять не понадобилось.
Парень перекатился вбок, сделав несколько оборотов, и вскочил. Правда, очки он всё-таки потерял. Те слетели и остались лежать на красных досках арены.
Голем с удовольствием наступил на них ступней.
Послышался хруст стекла.
Если бы у голема не было интеллекта, он бы даже не стал тратить время на этот неприятный жест, но он понимал, что будет не лишним унизить противника.
— У него плохое зрение… — застонала Алла, вцепившись пальцами мне в плечо. — Он ничего не увидит…
— Думаю, голема он всё же разглядит, — спокойно произнёс я, без капли иронии.
Как ни странно, но потеряв очки, Павел будто потерял часть своей скромной личности. Он бросился в новую атаку и сделал всё именно так, как я ему советовал.