Последний реанорец. Том XII
Шрифт:
Рука почти по локоть оказалась чужой и неестественной, а осунувшееся лицо походило на скверную физиономию какого-то сорокалетнего истощенного бродяги, но на удивление я был побрит. Да и внутри тела всё было в аналогичном ключе: хаос и раздрай.
– Твои ранения и оказались основной проблемой, а продвижение на третий оборот лишь всё усугубило, - выдохнул устало Пал.
Затем тот, выдохнув ещё более тяжко, стал медленно освобождать свою руку от тех самых иссиня-черных бинтов, которые всегда носил и, закончив со всеми манипуляциями, продемонстрировал мне свою конечность, которая
– Ты выжал себя досуха, - подался он в объяснения.
– Реанорский эфир не обуздан, прямо, как и моя энергия. Носитель подобной силы практически не поддаётся исцелению, а твоя непереносимость к стихии жизни, слияние силы духа, эфира и молнии на порядок всё усложнили. Вот эти вот раны теперь с тобой на всю жизнь. Как понимаешь, такова цена за силу, ведь идеальных воителей не существует. Ну а это, - указал тот глазами на мою руку, - изобретение моё и моей жены. Живой артефакт на основе адаптирующейся плоти древних чудовищ Инферно из Геенны Огненной. Самолично отправлялся на охоту. Твою культю отыскать, увы, не получилось. Она навсегда осталась в Обители.
– Рука - это мизерная и неравноценная цена за всё случившееся, - спокойно проговорил я, созерцая так называемое изобретение.
– Благодарю тебя, Паллад.
– Рано пока благодарить. Используй свою силу на ней, - подсказал тот.
Дважды повторять не пришлось. Хватило одного мысленного посыла, чтобы активировать эфир, а затем соединив магию молнии и силу духа в резерве я попытался её высвободить, но всё шло невероятно медленными темпами, будто пытаешься смахнуть многовековую пыль с какого-то древнего и почти разрушенного сооружения. Однако после третьей попытки, эфир стал послушен как верный пёс, а миг спустя раздался столь родной и тихий треск стихии.
Несколько мгновений ничего не происходило, но пару секунд погодя левая рука до самого локтя начала словно раскаляться и принимать цвета моей тёмно-алой молнии с багровыми прожилками. Практически в точности, как и у картара.
– Слабовато, но она сама по себе уже смертельное оружие, - фыркнул весело Пал, наблюдая за моими жалкими потугами.
– Именно об этом я и говорил. Прежде чем отправиться на Землю тебе нужно восстановиться, мой реанорский друг, ведь путешествие через Астрал ты не переживешь с таким телом и нынешними силами.
Трепещи Ракуима! Дело дрянь! Но, как бы то ни было, он прав.
Пару мгновений я так и сидел в постели, пытаясь собраться с мыслями и лишь после затянувшейся паузы тело рефлекторно дёрнулось вправо.
Негоже сидеть на одном месте и сетовать на свою тяжелую судьбу. Пора действовать. Дел слишком много.
Как ни странно, но организм подчинялся просто прекрасно, а слабость не более чем подарок после случившегося. За пять лет не было никакого застоя, ни в мышцах, ни в костях, ни в резерве, вообще нигде. И моё скрытое удивление не укрылось от довольного картара.
– Ты же ведь не думал, что с присмотром моих дочерей и жен превратишься в ходячий труп?
– хмыкнул понятливо Драгун.
– Богиня жизни и могущественнейшая целительница Илларана - это тебе
– А то еще обидятся.
После его слов удалось не только без каких-либо препятствий встать с кровати, но даже дойти до окна и выглянуть наружу. Взгляд почти мгновенно устремился к незнакомым пейзажам и чудесным горным видам за окном. И это была отнюдь не Земля и не Инферно. Складывалось впечатление, словно я вновь оказался в Садах херувимов. Потому как обильная облачность и влажность была похожей.
– Где мы?
– вдруг спросил я, оборачиваясь лицом к Драгуну.
– Мы в Илларане. В общем, у меня дома, - усмехнулся он, а затем быстро исправился.
– Точнее дома у моей жены. А если тебя интересует сама местность, то это парящий континент, а мы в его сердце в Энэде. Тут мой тесть всем заведует.
– Кто… кто за мной присматривал и… ухаживал?
– отрывисто поинтересовался я, касаясь гладко выбритого лица, отчего добродушная харя картара стала на порядок хитрее.
– А ты догадайся, - лукаво ухмыльнулся тот.
– Иззета, да?
– предположил я.
– И Анастасия её подменяла, - широкой улыбкой добавил мироходец.
– Анастасия?
– Еще одна моя дочь.
Суккубья кровь! Точно же. У него ведь тринадцать жен и тринадцать детей. Плодовитый мужик, ничего не скажешь…
– Спасибо тебе, твоим дочерям и всей твоей семье за помощь, - чуть склонив голову поблагодарил я его.
– Если бы не…
– Да ладно тебе, всё в порядке, - махнул тот рукой.
– Правда, за девушками не слишком ухлёстываешь, как посмотрю, а мои девчонки еще те вертихвостки не хотят в тени своих матерей и отца находиться, а парень ты хоть куда, - заботливо пробормотал картар, а в его голосе прорезались нотки закоренелого свата.
– Вот и пользуются шансом. Хотя за ними пол Илларана и часть Инферно бегает. А ещё вроде бы Маззаун говорил, что даже из Просвещения кто-то есть из числа их воздыхателей.
Во имя Угорских Бесчинств! Мне послышалось, что ли?..
– Не шути так, Пал, ты в курсе, что я старше их и возможно, даже старше тебя, - сухо изрёк я.
– К тому же у меня уже есть жены.
– Тоже мне нашел аргумент! Так и у меня есть супруги, - не унимался тот.
– И поверь среди них есть те, кто в десятки раз старше меня, а мне уже, между прочим, почти за шестьдесят, но как видишь мужчина я на расхват и в самом расцвете сил.
– Никого не хочу обидеть, но боюсь, что не выйдет…
– Да ну тебя!
– с наигранной обидой пробасил мироходец, мягко меня перебивая.
– Твой реанорский менталитет тебя когда-нибудь погубит.
– Ладно-ладно, расслабься, - успокоил я его.
– Давай хотя бы не сейчас?
– Договорились!
– тотчас спохватился за протянутую соломинку необычайно довольный картар, мгновенно оказавшись подле меня.
– Не забудь об этом! А уж я точно не забуду!
Сучья кровь! Вот ведь хитрожопый кухаркин сын! Не будь я ему обязан, то видит Бездна, хрен бы я пошёл на попятную. Но он много сделал для меня. Слишком много…